Где твои жёлуди, милая?
Разбитый отчаянием, убитый горем,
Уродливым коричневым куском мыла я
Шёл к тебе три месяца морем.
Подбитым слоном упаду к твоим ногам.
В пустую нору буду тыкаться безумных муравьедов тысячей носов.
Без твоего имени слова – утомительный гам.
Твоё молчание страшнее тысячи слов.
Жёлуди съедены. Слоны умирают молча.
Всех муравьедов смяли, собрали в охапку.
Мыло теперь обмылок, нора оказалась волчья.
Милая, дай хотя бы в последний раз уткнуться в твою меховую шапку.
Where are your stooping, honey?
Broken by despair, grief killed,
Ugly brown piece of soap I
I went to you for three months by sea.
A broken elephant will fall at your feet.
In an empty hole I will poke the crazy ants of a thousand noses.
Without your name, the word is tedious.
Your silence is worse than a thousand words.
Stoils eaten. Elephants die silently.
All Muravedes were crushed, gathered in an armful.
Soap now washed, Nora was a wolf.
Honey, give me at least the last time to bury your fur hat.
