Не может быть, не может быть –
мы встретились случайно,
когда я шел из общества домой.
А жизнь была скучна, ну а любовь – печальна,
И я об этом говорил с луной.
Подобных вечеров не счесть –
Я к ним боюсь привыкнуть,
Но как порой смешна судьба моя –
Мы повстречались здесь,
Узнав друг друга по улыбкам,
Мюнхгаузен и я.
Потом мы долго пили чай
На тесной, старой кухне,
И говорили, в общем, ни о чем:
Что врут часы, календари, мгновенья и минуты.
Врет иногда и сердце, и плечо…
Врут люди, своего вранья не замечая,
Играют чудо-масками друзья.
А правда ждет и редко-редко слово получает –
Трудна ее стезя.
И я барону спел с десяток новых песен,
Которые друзьям не стал бы петь.
А он мне рассказал, что ствол был тесен,
И что ядро хотело не лететь.
С тех пор минуло лет – ого!
Жизнь не меняет русла,
Хоть волны точат камни на мели.
И я живу, и жить мне не то тесно, не то пусто,
А горизонт по-прежнему вдали.
Так что сегодня?
Календарь соврет о дне недели.
Который час? Ах, да – часы стоят…
Не зря, наверно, где-то в прошлом
Встретиться успели
Мюнхгаузен и я.
It cannot be, it cannot be -
we met by chance
when I was going home from society.
And life was boring, but love was sad
And I talked about this with the moon.
You can’t count such evenings -
I'm afraid to get used to them,
But how funny my fate is sometimes
We met here
Recognizing each other by smiles,
Munchausen and I.
Then we drank tea for a long time
In the cramped, old kitchen
And they said, in general, about nothing:
What lies hours, calendars, moments and minutes.
Sometimes he lies both heart and shoulder ...
People are lying, not noticing their lies
Friends play miracle masks.
And the truth is waiting and rarely, rarely does the word receive -
Her path is difficult.
And I sang a baron with a dozen new songs,
Which friends would not sing.
And he told me that the trunk was cramped,
And that the core didn’t want to fly.
Since then, years have passed - wow!
Life doesn’t change the channel
Though waves sharpen stones aground.
And I live, and I’m not living closely, not empty,
And the horizon is still far away.
So what today?
The calendar will lie about the day of the week.
What time is it now? Oh yes - the clock is standing ...
No wonder, probably somewhere in the past
We had time to meet
Munchausen and I.
