Текст песни СВЯТАЯ РУСЬ - Станция Джанкой, 1 сентября 1920 г.

Святая Русь

Где ты, кроткая, православная,
Наша матушка Русь широкая,
Меж сестер славян сестра главная,
Светлокудрая, синеокая?
У тебя ли нет голубых морей,
Вековых лесов, поднебесных гор,
У тебя ли нет тучных нив-степей,
Городов и сел, веселящих взор?
Что ж стоишь в углу, пригорюнилась,
В жалком рубище, Русь державная,
Бровью черною принахмурилась,
Обнищавшая и бесславная?
Нет парчи цветной на твоих плечах,
Нет венца Царей на твоем челе,
Грусть-тоска глядят у тебя в очах,
Сор-бурьян порос на твоей земле.
И вещает Русь, Русь убогая:
"Люди добрые, чужестранные,
Велика моя скорбь, и много я
Претерпела мук в дни желанные!
Изменила я Царю-Батюшке,
На гульбу пошла, врагом званная,
Я поверила воле-татюшке,
Продалась жиду, окаянная!
Обобрал меня душегубец-враг,
Истерзал мое тело белое,
Опоганил он мой родной очаг,
Загубил мое войско смелое.'
Смолкла песня моя, песня вольная,
В дни кровавые, непогожие;
Не зовет молва колокольная
Люд молитвенный в Церкви Божий.
Вы скажите мне, где идти искать
Отца родного. Царя русского.
Исстрадалась я во крови плясать,
Под приказ-указ жида прусского.
И когда б Господь умудрил меня
Отыскать мое Солнце Красное,
Я б пошла к Нему чрез моря огня,
Чтоб узреть Его лицо ясное.
И упала б я у Царя в ногах,
Перед ним склонясь сирым колосом,
И с святой мольбой и слезой в очах
Говорила б я горьким голосом:
Прости, Батюшка, прости родненький,
Дочь распутную, дочь разгульную,
За вину мою, грех мой подленький,
Да за речь мою богохульную.
В мятежах-боях я измаялась,
Наказал Господь меня, пленницу,
Во грехах своих я покаялась,
Прости, Батюшка, дочь-изменницу!"

Станция Джанкой, 1 сентября 1920 г.

Holy Russia

    Where are you, gentle, Orthodox,
    Our Mother Russia is wide,
    Between Slavs sisters sister home,
    Svetlokudraya, blue-eyed?
    You Do not have blue seas,
    Ancient forests, mountains in the heavenly places,
    You Do not have fat cornfields-steppe,
    Cities and villages, laughing eyes?
    Why stand in the corner, become sad,
    The pitiful rags, Russia Sovereign,
    A black eyebrow prinahmurilas,
    Impoverished and ignominious?
    No brocade color on your shoulders,
    No Kings crown on your brow,
    Sadness, longing look in your eyes,
    Sor-overgrown weeds on your land.
    And broadcasting Rus Rus miserable:
    & Quot; Good people, outlandish,
    Great is my grief, and I have a lot of
    Underwent pangs during the welcome!
    I changed the tsar,
    On the revelry went, the enemy ranks,
    I believe it will-tatyushke,
    Sold Jew, damned!
    Rob me dushegubets-enemy,
    Damage done to my body white,
    He defiled my native hearth,
    I ruined my army bold. '
    Silent my song, the song Freestyle
    The bloody days, Weathertop;
    Not calling the rumor bell
    The people of prayer in the Church of God.
    You tell me where to go to look for
    Father hometown. Russian Tsar.
    I am tormented in the blood to dance,
    Under the order, the decree of the Prussian Jew.
    And when the Lord used me to contrive
    To find my Red Sun,
    I would go to Him through the sea of ​​fire,
    To see Him face clear.
    And I had fallen in the King's feet,
    Before him leaning sirym ear,
    And with holy prayer and tears in the eyes
    She said I had a bitter voice:
    Forgive me, Father, forgive rodnenky,
    Daughter dissolute daughter dissipated,
    For my guilt, my sin Petty,
    But for my speech blasphemous.
    The riots, fights, I izmayalas,
    Lord punished me captive,
    In his sins, I repent,
    Forgive me, Father, Daughter-traitor & quot!;

    Dzhankoi Station, September 1, 1920