Текст песни Саша Прохоров - Вот такой весёлый праздник Новогод

Нам нализаться бы брусничной вязкой браги,
Окоченевшим наждаком уснувших губ,
Но, слёз репейником заросшие, зрачков твоих овраги
Лобызают одиночества тайгу.

Пхеньянских вод игристых, в неводе скулящих
Пригонит жирных туч апрельская орда...
Играю только для тебя, играю в долгий-долгий ящик,
Пусть в меня теперь впадает Иордан.

Затылок мой, трясины всякие видавший,
Не холодило дуло вычеркнутых клятв,
Но рыло кляксою оплавилось, оно, увы, не Ваше...
Но и ваши нервы больше не скулят..

Нет, не с обиды лью Вам полночь в миокарды,
Вы не острей уставших чавкать гильотин.
К тому же казнь моя отложена в колоду битых карт,
ищи-свищи, чьё небо мне теперь коптить...

Икая с зимнего заносчивого солнца,
садитесь на уши? - я еду под откос.
бледнеет барышня, пусть, съёжится, лисица, отвернётся,
Не алкая русской сьесты злой мороз.

я пью до дна, месье, очисти-ка фарватер,
иду на 'вы',мне не престало повторять.
насытив каждый ваш, горбинкой скрытый, выдохшийся кратер,
Кто-то скажет: Чувства лучше перепрячь...

колючей проволокой снежных горизонтов
запеленайте лучше аистов своих,
Я на рывок уйду, не теплясь в Вас опарою ребёнка,
Нас ли в памяти потомков заварить?...

Чуть поворчит сугроб, июлем опылённый,
Заправит лежбище тоскующей травой..
Глядь - отравилось, стало быть земля, но внешностью зелёной
Не зовёт меня и ты не соизволь...

В стране фикс-прайса всё становится трухою,
Ветров порывистых уснули косяки...
Наговорившись сам с собою, каждый медленно уходит,
Представляясь - был как вы - таким-сяким...

Листвой коричневой на гречневое небо
Свалился глаз лиловый твой катамаран..
Не что есть сил, а как письмо самой себе читая, бегло,
Проскользил и не нашёл, кого забрать...

Записка в чайнике, пельмени на тарелке,
Прикручен к форточке осунувшийся стриж...
И никого простить нельзя, но быть прощённым тоже некем...
Брешью в веках, шишем в памяти паришь...

We would have a lingonberry muffle mash.
Stiff -ups of the lips of his lips,
But, tears of burdock overgrown, your pupils of your ravines
Lighting loneliness Taiga.

Pyongyang waters sparkling, in the net of whining
Power the fat clouds April Horde ...
I play only for you, I play a long, long box,
Let Jordan fall into me now.

My head, all kinds of quagmers,
The muzzle of crossed oaths did not refrige,
But the snout was melted, it, alas, is not your ...
But your nerves no longer whine ..

No, not with resentment I pry you midnight in myocardials,
You are not keenly tired of champing guillotine.
In addition, my execution is postponed in a deck of broken cards,
Look for the guns, whose sky is now to smoke ...

Hiccuping from the winter arrogant sun,
Sit on your ears? - I'm going downhill.
The young lady turns pale, let him get around, the fox will turn away,
Not alkai Russian siza evil frost.

I drink to the bottom, Monsieur, cleaning the fairway,
I'm going to 'you', I didn’t stop repeating.
Satering each of yours, hidden hidden, exhausted crater,
Someone will say: it is better to straighten feelings ...

barbed wire of snow horizons
Swell better than your storks,
I will leave for a jerk, I do not get warm in you, I will oppose the child,
Are we in the memory of descendants to brew? ...

Slightly rotate a snowdrift, pollinated in July,
Refuel the roy of melancholy grass ..
Look - poisoned, therefore the earth, but the appearance of the green
Doesn't call me and you are not deigned ...

In the country, Fix Perse becomes clear,
Winds of impulsive shoals fell asleep ...
Talking to himself, everyone slowly leaves,
Presenting - was like you - so -and -so ...

Brown foliage on the buckwheat sky
Your ears fell off your lilac catamaran ..
There is no strength, but how to read a letter to yourself, fluently,
Slipped and did not find who to pick up ...

Note in a teapot, dumplings on a plate,
A haggard haircut is screwed to the window ...
And no one can be forgiven, but there is also no one to be forgiven ...
Brash for centuries, we steal in memory ...