И снова наступил холодный вечер,
Всё утонуло в сумрачной тоске.
А на небесной шахматной доске -
Подобны белым клеткам звёзды-свечи.
Под призрачным сиянием луны,
По пыльно-серой ленточке дороги
Идёт куда-то странник одинокий,
Идёт из очень дальней стороны.
Его изгнали из родного края,
Сказав, чтоб шёл он хоть на край земли,
Куда не залетали птичьи стаи,
Ничьи ещё где ноги не прошли.
Конечно, нестерпимо трудно было
Прощание с родимой стороной,
Но он ушёл, пока остались силы,
Чтоб отыскать тот край земли родной.
Где жизнь была по истинным канонам -
Смирения, любви и доброты,
А не по лживым жизненным законам,
В которых нет ни капли правоты...
И он теперь в изношенной одежде,
Минуя горы, реки, города,
Идёт, не зная, что его надежде
Не суждено уж сбыться никогда.
And again a cold evening came,
Everything drowned in a gloomy longing.
And on the heavenly chessboard -
Similar to white cells of stars.
Under the ghostly radiance of the moon
On a dusty-gray ribbon of road
There is a lone wanderer somewhere,
It comes from a very distant side.
He was expelled from his native land,
Having said that he would go to the ends of the earth,
Where bird flocks did not fly
D drawn up where the legs have not gone.
Of course, it was unbearably difficult
Farewell to the homeland,
But he left while the strength remained,
To find that edge of the land native.
Where life was according to true canons -
Humility, love and kindness,
And not by false life laws,
In which there is not a drop of rightness ...
And he is now in worn clothes,
Passing the mountains, rivers, cities,
Goes without knowing that his hope
Never destined to come true.
