Игорь Северянин
Июльский полдень
Синематограф
Элегантная коляска, в электрическом биеньи,
Эластично шелестела по шоссейному песку;
В ней две девственные дамы, в быстро-темпном упоеньи,
В Ало-встречном устремленьи — это пчелки к лепестку.
А кругом бежали сосны, идеалы равноправии,
Плыло небо, пело солнце, кувыркался ветерок;
И под шинами мотора пыль дымилась, прыгал гравий,
Совпадала с ветром птичка на дороге без дорог...
У ограды монастырской столбенел зловеще инок,
Слыша в хрупоте коляски звуки «нравственных пропаж»..
И с испугом отряхаясь от разбуженных песчинок,
Проклинал безвредным взором шаловливый экипаж.
Хохот, свежий точно море, хохот, жаркий точно кратер,
Лился лавой из коляски, остывая в выси сфер,
Шелестел молниеносно под колесами фарватер,
И пьянел вином восторга поощряемый шоффэр...
Igor Severyanin
July noon
Cinema
Elegant stroller, in an electric beater,
Rustled elastically on the highway sand;
She has two virgin ladies, in a fast-paced rapture,
In Alo-oncoming aspirations are bees to the petal.
And pines ran around, ideals of equality,
The sky swam, the sun sang, a breeze tumbled;
And under the tires of the motor the smoke was smoking, gravel was jumping,
A bird coincided with the wind on a road without roads ...
At the fence of the monastery the monk ominously fell
Hearing in the fragility of a stroller the sounds of "moral loss" ..
And with a start shaking himself off from the awakened grains of sand,
He cursed with a harmless gaze the playful crew.
Laughter, fresh like the sea, laughter, hot like a crater,
He poured lava from a stroller, cooling in the heights of spheres
The fairway rustled under the wheels,
And the wine of delight got drunk encouraged by the shoffer ...
