Текст песни Сергей Бехтерев - Фёдор Тютчев

Нам не дано предугадать.

Нам не дано предугадать,
Как слово наше отзовется, -
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать…

Опять стою я над Невой...

Опять стою я над Невой,
И снова, как в былые годы,
Смотрю и я, как бы живой,
На эти дремлющие воды.

Нет искр в небесной синеве.
Все стихло в бледном обаянье,
Лишь по задумчивой Неве
Струится лунное сиянье.

Во сне ль все это снится мне.
Или гляжу я в самом деле,
На что при этой же луне
С тобой живые мы глядели?

Фонтан.

Смотри, как облаком живым
Фонтан сияющий клубится;
Как пламенеет, как дробится
Его на солнце влажный дым.
Лучом поднявшись к небу, он
Коснулся высоты заветной —
И снова пылью огнецветной
Ниспасть на землю осужден.

О смертной мысли водомет,
О водомет неистощимый!
Какой закон непостижимый
Тебя стремит, тебя мятет?
Как жадно к небу рвешься ты!.
Но длань незримо-роковая,
Твой луч упорный преломляя,
Сверкает в брызгах с высоты.

Как океан объемлет шар земной.

Как океан объемлет шар земной,
Земная жизнь кругом объята снами;
Настанет ночь — и звучными волнами
Стихия бьет о берег свой.

То глас ее: он нудит нас и просит...
Уж в пристани волшебный ожил челн;
Прилив растет и быстро нас уносит
В неизмеримость темных волн.

Небесный свод, горящий славой звездной
Таинственно глядит из глубины, —
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.

Последний катаклизм.

Когда пробьет последний час природы,
Состав частей разрушится земных:Всё зримое опять покроют воды,
И божий лик изобразится в них!

Наш век.

Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует...
Он к свету рвется из ночной тени
И, свет обретши, ропщет и бунтует.
Безверием палим и иссушен,
Невыносимое он днесь выносит...
И сознает свою погибель он,
И жаждет веры... но о ней не просит.
Не скажет ввек, с молитвой и слезой,
Как ни скорбит перед замкнутой дверью: «Впусти меня! – Я верю, Боже мой!
Приди на помощь моему неверью!..»

Умом Россию не понять.

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.

We cannot predict.

It is not given to us to predict
How will our word respond, -
And sympathy is given to us,
How grace is given to us ...

Again I stand over the Neva ...

Again I stand over the Neva,
And again, as in the old days,
I also look, as if alive,
On these slumbering waters

There are no sparks in the blue of heaven.
Everything died down in a pale charm,
Only along the brooding Neva
The moonlight is streaming.

In a dream, I dream of all this.
Or do I really look
What for with the same moon
Did we look alive with you?

Fountain.

Look like a living cloud
The shining fountain swirls;
How it flames, how it crushes
Its damp smoke in the sun.
Beam rising to the sky, he
He touched the cherished height -
And again with fire-colored dust
Condemned to sink to the ground.

A water cannon about mortal thought,
O inexhaustible water cannon!
What an incomprehensible law
Does it strive for you, does it bother you?
How eagerly you rush to the sky !.
But the hand is invisibly fatal,
Refracting your stubborn ray
Glitters in the spray from above.

As the ocean embraces the globe.

Like the ocean embraces the globe,
Earthly life is surrounded by dreams;
Night will come - and sonorous waves
The element hits its shore.

That is her voice: he bothers us and asks ...
Already in the pier the magic boat has come to life;
The tide is rising and taking us fast
Into the immeasurability of dark waves.

The vault of heaven, burning with starry glory
Mysteriously looks from the depths, -
And we sail, a burning abyss
Surrounded on all sides.

The last cataclysm.

When the last hour of nature strikes
The composition of the earthly parts will collapse: All visible water will again cover,
And God's face will be depicted in them!

Our century.

Not flesh, but spirit is corrupted in our day,
And the person desperately yearns ...
He rushes to the light from the shadow of the night
And, having found the light, murmurs and rebelles.
Burned and dried up by unbelief,
He endures the unbearable today ...
And he realizes his doom,
And longs for faith ... but does not ask for it.
Will not say forever, with prayer and tears,
No matter how he grieves in front of the closed door: “Let me in! - I believe, my God!
Come to the aid of my disbelief! .. "

The mind cannot understand Russia.

You can't understand Russia with your mind
A common yardstick cannot be measured:
She has a special become -
You can only believe in Russia.