Пускай ты выпита другим,
Но мне осталось, мне осталось
Твоих волос стеклянный дым
И глаз осенняя усталость.
О возраст осени! Он мне
Дороже юности и лета.
Ты стала нравиться вдвойне
Воображению поэта.
Я сердцем никогда не лгу,
И потому на голос чванства
Бестрепетно сказать могу,
Что я прощаюсь с хулиганством.
Пора расстаться с озорной
И непокорною отвагой.
Уж сердце напилось иной,
Кровь отрезвляющею брагой.
И мне в окошко постучал
Сентябрь багряной веткой ивы,
Чтоб я готов был и встречал
Его приход неприхотливый.
Теперь со многим я мирюсь
Без принужденья, без утраты.
Иною кажется мне Русь,
Иными - кладбища и хаты.
Прозрачно я смотрю вокруг
И вижу, там ли, здесь ли, где-то ль,
Что ты одна, сестра и друг,
Могла быть спутницей поэта.
Что я одной тебе бы мог,
Воспитываясь в постоянстве,
Пропеть о сумерках дорог
И уходящем хулиганстве.
Let you drunk others
But I left , I left
Your hair glass smoke
And autumn eye fatigue.
About the age of the fall ! he told me
More youth and summer.
You've become like doubly
Imagination of the poet.
I heart never lie ,
And because the voice of conceit
I say fearlessly ,
As I say goodbye to bullying .
Time to part with a mischievous
Unruly and courage.
Already a napilos heart ,
Blood sobering brew .
And I knocked on the window
September scarlet willow branch ,
That I was ready and met
His arrival unpretentious .
Now I put up with many
Without coercion , without loss .
Inoyu Rus seems to me ,
Other - cemetery and huts .
Transparent I look around
And see if there is , whether here , somewhere miles ,
What are you one , sister and friend,
Could be the companion of the poet.
One that I would have you ,
Growing up in the constancy ,
Sing about dusk roads
And leaving hooliganism.
