Текст песни Сергей Есенин читает Сергея Есенина - Черный человек

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Голова моя машет ушами,
Как крыльями птица.
Ей на шее ноги
Маячить больше невмочь.
Черный человек,
Черный, черный,
Черный человек
На кровать ко мне садится,
Черный человек
Спать не дает мне всю ночь.

Черный человек
Водит пальцем по мерзкой книге
И, гнусавя надо мной,
Как над усопшим монах,
Читает мне жизнь
Какого-то прохвоста и забулдыги,
Нагоняя на душу тоску и страх.
Черный человек
Черный, черный!

"Слушай, слушай, -
Бормочет он мне, -
В книге много прекраснейших
Мыслей и планов.
Этот человек
Проживал в стране
Самых отвратительных
Громил и шарлатанов.

В декабре в той стране
Снег до дьявола чист,
И метели заводят
Веселые прялки.
Был человек тот авантюрист,
Но самой высокой
И лучшей марки.

Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою.

Счастье, - говорил он, -
Есть ловкость ума и рук.
Все неловкие души
За несчастных всегда известны.
Это ничего,
Что много мук
Приносят изломанные
И лживые жесты.

В грозы, в бури,
В житейскую стынь,
При тяжелых утратах
И когда тебе грустно,
Казаться улыбчивым и простым -
Самое высшее в мире искусство".

"Черный человек!
Ты не смеешь этого!
Ты ведь не на службе
Живешь водолазовой.
Что мне до жизни
Скандального поэта.
Пожалуйста, другим
Читай и рассказывай".

Черный человек
Глядит на меня в упор.
И глаза покрываются
Голубой блевотой, -
Словно хочет сказать мне,
Что я жулик и вор,
Так бесстыдно и нагло
Обокравший кого-то.
. . . . . . . . . . . .

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь.

Ночь морозная.
Тих покой перекрестка.
Я один у окошка,
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой известкой,
И деревья, как всадники,
Съехались в нашем саду.

Где-то плачет
Ночная зловещая птица.
Деревянные всадники
Сеют копытливый стук.
Вот опять этот черный
На кресло мое садится,
Приподняв свой цилиндр
И откинув небрежно сюртук.

"Слушай, слушай! -
Хрипит он, смотря мне в лицо,
Сам все ближе
И ближе клонится. -
Я не видел, чтоб кто-нибудь
Из подлецов
Так ненужно и глупо
Страдал бессонницей.

Ах, положим, ошибся!
Ведь нынче луна.
Что же нужно еще
Напоенному дремой мирику?
Может, с толстыми ляжками
Тайно придет "она",
И ты будешь читать
Свою дохлую томную лирику?

Ах, люблю я поэтов!
Забавный народ.
В них всегда нахожу я
Историю, сердцу знакомую, -
Как прыщавой курсистке
Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою.

Не знаю, не помню,
В одном селе,
Может, в Калуге,
А может, в Рязани,
Жил мальчик
В простой крестьянской семье,
Желтоволосый,
С голубыми глазами...

И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею милою"

"Черный человек!
Ты прескверный гость.
Это слава давно
Про тебя разносится".
Я взбешен, разъярен,
И летит моя трость
Прямо к морде его,
В переносицу...
. . . . . . . . . . . . .

...Месяц умер,
Синеет в окошко рассвет.
Ах ты, ночь!
Что ты, ночь, наковеркала?
Я в цилиндре стою.
Никого со мной нет.
Я один...
И разбитое зеркало...

14 ноября 1925

My friend, my friend
I am very, very sick.
I don't know where this pain came from.
Whether the wind is whistling
Over an empty and deserted field
Either, like a grove in September,
Alcohol showered the brains.

My head is waving its ears
Like a bird with its wings.
Her legs are on her neck
Looming is no longer possible.
Black man,
Black, black,
Black man
Sits on my bed
Black man
Doesn't let me sleep all night.

Black man
Runs her finger over the nasty book
And, nasal over me,
Like a monk over the deceased,
Reads me life
Some kind of scoundrel and a bum,
Catching up with longing and fear.
Black man
Black, black!

"Listen, listen, -
He mutters to me, -
The book contains many of the most beautiful
Thoughts and plans.
This person
Lived in the country
The most disgusting
Thug and charlatans.

December in that country
Snow is clear to the devil
And blizzards start
Funny spinning wheels.
There was a man that adventurer,
But the highest
And the best brand.

He was graceful
Besides the poet,
At least a little
But with a grasping force,
And some woman
Forty plus years
Called a nasty girl
And her sweetheart.

Happiness, he said,
There is dexterity of mind and hands.
All the awkward souls
They are always known for the unfortunate.
It's nothing,
What a lot of torment
Bring the broken
And deceitful gestures.

In thunderstorms, in storms
Into the coldness of life,
Bereavement
And when you're sad
Seeming smiling and simple -
The highest art in the world. "

"Black man!
You don't dare it!
You're not on duty
You live as a diver.
What about life
A scandalous poet.
Please others
Read and tell. "

Black man
Looks at me straight.
And the eyes are covered
Blue vomit
Like he wants to tell me
That I am a crook and a thief
So shameless and impudent
Who robbed someone.
... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...

My friend, my friend
I am very, very sick.
I don't know where this pain came from.
Whether the wind whistles
Over an empty and deserted field
Either, like a grove in September,
Alcohol showered the brains.

The night is frosty.
Quiet tranquility of the crossroads.
I'm alone at the window
I am not expecting a guest or a friend.
The whole plain is covered
Loose and soft lime,
And trees, like horsemen,
They gathered in our garden.

Somewhere crying
Night ominous bird.
Wooden Horsemen
They sow a hoofed clatter.
Here again this black
Sits on my chair
Raising your top hat
And casually throwing back his coat.

"Listen, listen! -
He wheezes, looking into my face,
Himself getting closer
And leans closer. -
I have not seen anyone
Of scoundrels
So unnecessary and stupid
He suffered from insomnia.

Oh, suppose you were wrong!
After all, today is the moon.
What else is needed
To the sleepy little world?
Maybe with thick thighs
Secretly "she" will come,
And you will read
Your dead languid lyrics?

Oh, I love poets!
Funny people.
I always find in them
A story familiar to my heart -
Like a pimply student
Long haired freak
Speaks of the worlds
Sexual exhaustion.

I don't know, I don't remember
In one village,
Maybe in Kaluga,
Or maybe in Ryazan,
There lived a boy
In a simple peasant family,
Yellow-haired,
With blue eyes...

And now he became an adult,
Besides the poet,
At least a little
But by grasping strength,
And some woman
Forty plus years
Called a nasty girl
And my sweet "

"Black man!
You are a very bad guest.
This is glory long ago
It spreads about you. "
I'm furious, furious
And my cane flies
Straight to his face,
On the bridge of the nose ...
... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...

... The month died,
Dawn turns blue through the window.
Oh you night!
What have you done, night?
I'm standing in a top hat.
No one is with me.
I am alone...
And a broken mirror ...

November 14, 1925