На чужбине, когда опечален,
Я скучаю сильней и сильней
По гудкам припортовых окраин,
По столице поморской моей.
Там Двина лижет ноги причалам,
И знаком мне любой уголок.
Там мой край, отчий дом и начала
Всех моих ненаписанных строк.
Снятся мне не заморские сёла,
Часто вижу во снах я с утра,
Что иду я с гармошкой весёлой,
И гуляет весь Троицкий тракт.
Я вернусь, я в Архангельск приеду,
Не один, а с гармошкой вдвоём.
Загляну на вечёрку к соседу
И про город мы песню споём.
А пока одинок и печален,
Я скучаю сильней и сильней
По гудкам припортовых окраин,
По столице поморской моей.
On a foreign land when he is saddened
I miss strongest and stronger
On beeps shipping
In the capital of my Pomeranian.
There Dvina licks the legs of the commands,
And I know any corner.
There is my edge, father's house and start
All my unwritten lines.
I'm not dreaming not overseas villages,
Often see in dreams I in the morning
What I go with the harmonica cheerful,
And the entire Trinity tract walks.
I'll be back, I'll come to Arkhangelsk,
Not one, but with harmonica together.
Climb to a neighbor
And about the city we will sing.
In the time being alone and the seal,
I miss strongest and stronger
On beeps shipping
In the capital of my Pomeranian.
