Хороший сон испугал, старик,
Где я все к маминым жмусь рукам,
А журавли шлют прощальный клик
Сибирским зонам и лагерям.
Душа разделась, пошла в кабак,
А сердце все о тебе болит,
Да как наш батька пил сибиряк,
Так от меня до сих пор разит
Веселых женщин, как гальки горсть,
Господь забросил в судьбу мою,
И если бью - я бью прямо в кость,
А если пью - так уж крепко пью
Проигрыш.
Москва кабацкая, не неволь
Я расскажу, все как есть, про себя,
Как губит душу мне алкоголь,
И как здесь трудно жить не любя.
И как гуляют по Руси мои песни -
Босоногие девченки-невесты,
Как мне такому в кабаках не поется,
Часто плачется и редко смеется.
Уже отплакали журавли,
И по Оби сходит битый лед.
Еще не время мне до петли:
Душа живая - еще поет.
Good dream frightened old man
Where I keep shaking hands with my mother,
And the cranes send a farewell click
Siberian zones and camps.
The soul undressed, went to the tavern,
And my heart hurts all about you
Yes, how our dad drank a Siberian,
It still stinks from me
Cheerful women, like a handful of pebbles,
The Lord has thrown into my fate,
And if I hit, I hit straight to the bone
And if I drink, I drink so hard
Losing.
Moscow tavern, not involuntarily
I'll tell you everything as it is, about myself,
How alcohol ruins my soul
And how difficult it is to live here without loving.
And how my songs walk across Russia -
Barefoot girls-brides
How can I not sing this in pubs,
She often cries and rarely laughs.
The cranes have already wept,
And broken ice is coming down the Ob.
It's not time for me to loop yet:
The living soul is still singing.
