У времени реки извилистое русло,
То буйный перекат, то заводь в камышах.
И что там впереди - намечено по курсу
Не знает ни одна жива душа.
У времени реки бесовские повадки -
Уж если заштормит, то нет спасенья в ней.
Вон сколько лет прошло, а мы живем с оглядкой
На вышки магаданских лагерей.
Не зарекайся - жизнь поднимет планку,
Не осуждай - судьба меняет цвет.
Мой дед был два часа в подвале на Лубянке
И стал седым в неполных тридцать лет.
Мы в омуте речном угробили державу,
Урезав до щегла двуглавого орла.
И снова строим жизнь по новому уставу,
Обматерив Россию в три горла.
Конечно - беспредел пора призвать к порядку,
Об этом все твердят и делают лицо,
Но платят за слова присягою солдатской,
И льётся кровь невинных пацанов.
Не зарекайся - жизнь поднимет планку,
Не осуждай - судьба меняет цвет.
Мой дед был два часа в подвале на Лубянке
И стал седым в неполных тридцать лет.
Удельные вожди и жулики-пророки
Мелькают тут и там поверх бурлящих вод.
А с ними весь народ по узенькой протоке
Навстречу неизвестности плывёт.
Но мы имеем то, чего мы сами строим,
Пока в своей душе не одолеем страх.
Вон снова говорят, мол тучи над страною,
А это просто небо в облаках...
At the time, the river meandering channel,
That violent roll, the plant in the reeds.
And what's to come - is planned for the course
Do not know, no soul alive.
At the time the river demonic habits -
If we zashtormit, there is no salvation in it.
Look how many years have passed, and we live with an eye
On the tower Magadan camps.
Do not renounce - life will raise the bar,
Do not condemn - the fate of the color changes.
My grandfather was two o'clock in the basement of the Lubyanka
And there was gray in incomplete thirty years.
We are in a whirlpool river ruined power,
Trim the goldfinch to a two-headed eagle.
And once again build a life on a new statute,
Obmaterili Russia in three throat.
Of course - it's time to mess call to order,
This all solid and make the face,
But paying for the words of the oath a soldier,
And bloodshed of innocent kids.
Do not renounce - life will raise the bar,
Do not condemn - the fate of the color changes.
My grandfather was two o'clock in the basement of the Lubyanka
And there was gray in incomplete thirty years.
Unit leaders and prophets-crooks
Flashed here and there over the raging waters.
And with them all the people on the narrow duct
Towards the unknown floats.
But we have what we are building,
Until we could overcome the fear in his heart.
Look again say, they say the clouds over the land,
And this is just the sky in the clouds ...
