В промозглой пустоте, в манящей темноте,
Слезой текут слова – приходит тишина,
Но плакать нету больше сил.
Последний крик, как вздох, моих печальных вдов.
Своим предсмертным: «Ах». Взмывает красным петухом,
Пылающий огнём Рейхстаг.
На миг проходит тишина
И отдышаться не успев,
Ещё из влажных женских глаз,
Потоком хлынет, своим мужьям отпев.
Скажи мне раз и навсегда – сколько можно хоронить?
В промозглой пустоте (кричать)!
В строжайшей тишине (молить)!
Где нету сил даже на вздох.
Искать на небесах (рыдать)!
Ответы на слова (навзрыд)!
Сколько можно хоронить?
Хлыстают по щекам ручьи глубоких ран.
И вдовы ждут когда, их высохнут глаза,
Но вновь приходит тишина.
И фрау у окна пылится в ритме сна,
И сохнет в горле ком, когда звучит на тысячи миль,
Скорбящий жалостью псалом.
И лишь терпящий будет первым
Во имя святыни «Ahnenerbe».
Запутаться в пустыне слов,
Ведь мысль изречённая есть ложь.
Скажи мне раз и навсегда – сколько можно хоронить?
В промозглой пустоте (кричать)!
В строжайшей тишине (молить)!
Где нету сил даже на вздох.
Искать на небесах (рыдать)!
Ответы на слова (навзрыд)!
Сколько можно хоронить?
В промозглой пустоте, в манящей темноте,
Слезой текут слова – приходит тишина,
Сколько можно хоронить?
Хлыстают по щекам ручьи глубоких ран.
И вдовы ждут когда, их высохнут глаза.
Сколько можно хоронить?
In the dank void, in the inviting darkness
Words flow like a tear - silence comes,
But there is no more strength to cry.
The last cry, like a sigh, of my sad widows.
His dying: "Ah." Rising a red cock
Burning fire Reichstag.
There is silence for a moment
And not having time to catch my breath,
More from wet female eyes
Flow gush, their husbands funeral.
Tell me once and for all - how much can I bury?
In the dank void (scream)!
In the strictest silence (to pray)!
Where there is no strength even for a sigh.
Search in heaven (weep)!
Answers to the words (sobbing)!
How much can I bury?
Streams of deep wounds whip along the cheeks.
And the widows wait when their eyes dry
But silence comes again.
And the frau at the window is gathering dust in the rhythm of sleep,
And lumps in my throat when it sounds thousands of miles
Psalm grieving with pity.
And only the patient will be the first
In the name of the shrine "Ahnenerbe".
To get lost in the desert of words
Indeed, the uttered thought is a lie.
Tell me once and for all - how much can I bury?
In the dank void (scream)!
In the strictest silence (to pray)!
Where there is no strength even for a sigh.
Search in heaven (weep)!
Answers to the words (sobbing)!
How much can I bury?
In the dank void, in the inviting darkness
Words flow like a tear - silence comes,
How much can I bury?
Streams of deep wounds whip along the cheeks.
And the widows wait when their eyes dry.
How much can I bury?
