Ломкой маковой соломкою
застелю, где спали с Томкою.
Застелю, поплачу, скомкаю –
худо-бедно справлюсь с ломкою.
Третий месяц ночь бессонная,
глотка – как дыра озонная.
Лью в неё спиртное тоннами
и зову блядей всех «Томами».
Тома-Тома-Тома-Томушка,
в чьём паху твоя головушка?
Тома-Тома-Тома-Томочка,
что там в матке? Папиломочка?..
Худо-бедно справлюсь, выстону.
Сам ведь выгнал Тому из дому.
«Уходи, – кричал, – по-быстрому –
ты мне, дура, застишь истину!»
И пошла она, как дурочка –
лифчик в левой, в правой сумочка,
а футболки и этюдничек
я завёз потом, паскудничек.
Тома-Тома-Тома-Томочка,
где тепреь твоя котомочка?
Нету в ней мово ребёночка –
ваккуум-регулировочка.
Тома-Тома-Тома-Томушка,
крышка мне пришла и комушка.
Не простишь, не ляжешь рядышком,
хоть приди постой над камушком.
Эка спел я песню длинную,
погрузился в тему данную –
в тему тёмную, повинную,
в память, в похоть покаянную.
Погрузился, словно в ванную
с головою, в тему томную.
Цель преследовал гуманную –
боль хотел унять фантомную.
Breaking poppy straw
to the bed where they slept with Tomka.
I’ll cry, cry, crumple -
I’ll cope with fragility.
The third month the night is sleepless,
pharynx - like an ozone hole.
Pour alcohol into it in tons
and I call the whores of all "Tomi."
Tom-Tom-Tom-Tomushka
in whose groin is your little head?
Tom-Tom-Tom-Tomochka,
what's in the womb? Daddy? ..
I’ll handle it at least, I’ll upset.
After all, he kicked Tom out of the house.
“Go away,” he shouted, “quick,”
you to me, the fool, will fix the truth! "
And she went like a fool -
bra on the left, on the right handbag,
and t-shirts and sketchbooks
I brought in later, paskudnichek.
Tom-Tom-Tom-Tomochka,
Where is your kitty now?
There isn’t a baby in her -
Vacuum adjustment.
Tom-Tom-Tom-Tomushka
the lid came to me and the little cat.
Do not forgive, do not lie side by side,
at least come stand over a pebble.
Eka I sang a long song,
immersed in this topic -
in the theme of the dark, guilty,
in memory, in repentant lust.
Plunged into the bathroom
with a head in a languid theme.
The goal was humane -
the pain wanted to calm the phantom.
