Fm
А в тени снег лежит, как гора,Будто снег тот к весне непричастен.
Ходит дворник и мерзлый февраль Колет ломом на мелкие части.
Во дворах-то не видно земли,Лужи - морем, асфальт - перешейком,
И плывут в тех морях корабли С парусами в косую линейку.
-----------------------
Здравствуй, здравствуй, мой Сретенский двор!Вспоминаю сквозь памяти дюны:
Вот стоит, подпирая забор,На войну опоздавшая юность.
Вот тельняшка - от стирки бела,Вот сапог - он гармонью, надраен.
Вот такая в те годы была Униформа московских окраин.
------------
Много знали мы, дети войны,Дружно били врагов-спекулянтов,
И неслись по дворам проходным По короткому крику: "атанда!".
Кто мы были? Шпана не шпана,Безотцовщина с улиц горбатых,
Где, как рыбы, всплывали со дна Серебристые аэростаты.
-----------
Видел я суету и простор,Речь чужих побережий я слышал.
Я вплываю в свой Сретенский двор,Словно в порт, из которого вышел.
Но пусты мои трюмы, в пыли...Лишь надежды - и тех на копейку...
Ах, вернуть бы мне те корабли С парусами в косую линейку!
Fm
And in the shade the snow lies like a mountain, As if that snow had nothing to do with spring.
The janitor walks and the frozen February Choles with a crowbar into small parts.
In the courtyards, you can't see the land, Puddles - by the sea, asphalt - by an isthmus,
And sailing in those seas ships With sails in an oblique line.
-----------------------
Hello, hello, my Sretensky yard! I remember through the memory of the dunes:
Here stands, propping up the fence, The late youth for the war.
Here is a vest - white from washing, Here is a boot - it is an accordion, worn.
Such was the uniform of the Moscow suburbs in those years.
------------
We, the children of war, knew a lot, We beat the enemies-speculators together,
And they rushed through the courtyards through the checkpoints At a short cry: "Atanda!"
Who were we? The punks are not punks, Fatherlessness from the hunchbacked streets,
Where, like fish, Silver balloons emerged from the bottom.
-----------
I saw vanity and space, I heard the speech of other people's coasts.
I float into my Sretensky yard, Like the port from which I left.
But my holds are empty, dusty ... Only hopes - and those for a penny ...
Ah, I would return those ships With sails in a slanting line!
