ЗДРАВСТВУЙ И ПРОЩАЙ.
Мне, конечно, обидно, если мы говорим об одном,
Для тебя это - гласность, значит нам это время молчать.
Мы с тобой никогда не должны говорить об одном,
Чтобы просто потом не могли нас неверно понять.
Если с правой ноги начинали движенье людей -
Я скрывался в лесах, потому, что я был анархист.
Ты меня удивил плюрализмом своих идей,
Потому я теперь черносотенец и монархист.
Здравствуй, и прощай навек!
От тебя мне толку нет.
Ты свободен грязь любить,
А я свободен уходить.
Много разных идей я найду на помойке истории,
И любая из них гарантирует право жить.
А ты тверди про законы своей разжиревшей своре,
А когда надоест - начинай методично крушить.
Ты хотел, чтобы мы говорили с тобой об одном?
Для тебя это гласность, значит нам это время молчать.
Ты идешь по болотам, а меня уведет полотно
Той дороги, которую можно еще различать.
Здравствуй, и прощай навек!
От тебя мне толку нет.
Ты свободен грязь любить,
А я свободен уходить.
(Е.Титов,1989г)
HELLO AND GOODBYE.
Of course, it offends me if we talk about one thing,
For you, this is publicity, so it’s time for us to remain silent.
You and I should never talk about one thing,
So that just then they could not misunderstand us.
If people started moving from the right leg -
I was hiding in the woods because I was an anarchist.
You surprised me with the pluralism of your ideas,
Therefore, I am now a Black Hundred and a monarchist.
Hello and goodbye forever!
I’m no use to you.
You are free to love the dirt
And I'm free to leave.
I’ll find many different ideas in the trash of history,
And any of them guarantees the right to live.
And you tell me about the laws of your fat parish,
And when you get tired - start methodically breaking.
Did you want us to talk about the same thing?
For you, this is publicity, then this is the time for us to remain silent.
You walk through the swamps, and the canvas will lead me away
That road, which can still be distinguished.
Hello and goodbye forever!
I’m no use to you.
You are free to love the dirt
And I'm free to leave.
(E. Titov, 1989)
