Так пусто
без твоего плеча и глаз, меняющих цвет.
Сражаться бы за тебя на мечах, только меча - нет.
Не с кем драться и побеждать - некого победить.
Километры. Они лежат. Лежачих нельзя бить.
Тебя я знаю уже давно, не зная тебя и дня.
И все слова прозвучали, но звучали не для меня.
А взгляды, резкие, как гаррота, пойманы в основном
по снам и фото. Я для чего-то
стану твоим сном.
На остановке поют ветра: "Иди! Уходи! Вставай!",
туманы до десяти утра. В измороси трамвай,
и город, североглаз и твёрд, стоит, травинку жуя,
но, знаешь, - он тебя очень ждёт.
И в нём тебя жду я.
So empty
without your shoulder and eyes that change color.
to fight for you on the sword, but the sword - not.
Do not fight with anyone and win - no one to win.
Kilometer. They are lying. Recumbent can not be beat.
Thee I know for a long time, not knowing you, and day.
And all the words were, but did not sound to me.
And looks sharp as a garrotte, caught mainly
by dreams and photo. I'm for anything
become your dream.
At the stop singing wind: & quot; Go! Get out! Get up! & Quot ;,
fog before ten in the morning. The drizzle tram
and the city, severoglaz and steadfast, standing, blade of grass, chewing
but, you know - he is waiting for you so.
And in it, I'm waiting.
