Он сидел за столом на гостиничном жёстком диване,
Наливая мне водку в единственный целый бокал,
И внезапно спросил, почему я не спел об Афгане?
Я ответил ему, потому что я там не бывал.
Почему не бывал? С концертом не звали,
Ну а так, без концерта, кому я ж там нужен, такой!
Молодой ветеран улыбнулся с оттенком печали,
Прикурив сигарету единственной правой рукой.
Я попел ему песни, а он мне без всякого лака,
Рассказал лучше книг и кино и про жизнь и про смерть,
Так впервые почувствовал я, что такое атака,
И что, значит, столкнуться со смертью, и не умереть.
А потом его так понесло, что возникла опасность,
На свободе нам с ним эту трудную жизнь не дожить,
Хоть у нас и была эта самая, как её ... гласность!
Но за(?) и Горбачева могли посадить!
Молодой ветеран был душою смертельно изранен,
И тяжёлою ношей под сердцем обиду носил,
Он, прощаясь, сказал: "Хорошо, что ты не был в Афгане!"
Ну а мне показалось, что я там всё-таки был!
He was sitting at a table on a hotel sofa
Pouring me vodka into a single whole glass
And suddenly asked why I did not sing about Afghanistan?
I answered him because I had not been there.
Why haven’t been? They didn’t call a concert
Well, and so, without a concert, who needs me there, such!
The young veteran smiled with a touch of sadness
Having lit a cigarette with his only right hand.
I sang songs to him, and he told me without any varnish,
He told better than books and movies about life and death,
So the first time I felt what an attack is,
And that means facing death and not dying.
And then he suffered so much that a danger arose,
At large, we cannot live this difficult life with him,
Although we had this very one, like her ... publicity!
But for (?) And Gorbachev could have been imprisoned!
A young veteran was mortally wounded by his soul,
And with a heavy burden beneath my heart I carried a grudge,
He said goodbye and said: "It's good that you were not in Afghanistan!"
Well, it seemed to me that I was there after all!
