Здесь тень орла к земле сгибает ветки
И дикий тур захлебываясь пьет
И бездну неба, и свистящий ветер,
и воду гор холодную как лед.
Здесь нет земли - замерзший серый камень.
Над саклей рваный дым, в подвале сыр
мука в мешке - бесценны даже граммы,
В обмен на сыр мой предок провозил ее за сотни верст.
И на дороге, где все грозит отнять твое добро, он полз в арбе
С горы трудней чем в гору, чахоточный с поломанным ребром
Он ждал удара с лева с права, обрек, лавина, грозен бог дорог.
Но он сидел прямой как на параде. Он лгать судьбе и случаю не мог.
Он драться мог освежевать барана рубить нагорный лес латать арбу
Безжалостно воспитанный горами он воздавал почтение врагу.
Еда и сон казались высшим счастьем, но тратить время попусту нельзя
И честью ни когда нигде не клялся, но отводил при женщине глаза.
И ни когда не жаловался другу, родным своим, тем более себе,
Хоть кашлял кровью в каменную руку, и так и умер сидя на арбе.
Here the shadow of the eagle to the ground bends branches
And wild tour chips drink
And the abyss of the sky, and whistling wind,
And the water of the mountains is cold as ice.
There is no land here - frozen gray stone.
Above sacla ribbon smoke, in the basement cheese
Flour in the bag - even grams are invaluable,
In exchange for cheese, my ancestor spent her for hundreds of miles.
And on the road where everything threatens to take your good, he is plenty in Arbe
From the mountain is more difficult than in the mountain, a stupid with a broken edge
He was waiting for a strike from Lev with the right, oborpeh, avalanche, Great of Roads.
But he sat straight as on the parade. He could not lie fate and could not.
He could fight the ram chopped the head forest
He rejected the enemy ruthlessly educated by the mountains.
Food and sleep seemed higher happiness, but it is impossible to waste time
And I didn't swear anywhere else, but I took the eye with a woman.
And not when he did not complain to a friend, his own, all habit,
Although he coughed in a stone hand, and he died sitting on Arbe.
