Поедем в Пушкинские горы.
Стечем как водка со стола.
Там на земле лежат заборы,
в кусты дорога забрела...
Там Пушкин целые деревни
любовью к родине дарил,
и ганибаловский род древний
наследство предков разорил.
К чему пустые разговоры,
когда душа моя горит,
поедем в Пушкинские горы,
там дятел с дубом говорит.
На высоченном старом клене
стихом эпическим долбит,
сосредоточенный зеленый,
и сердце женское кипит.
Зеленый клюв его огромен,
тверд как алмазное сверло.
Стишков не пишет, бесподобен,
вот дятлихе-то как свезло.
Let's go to the Pushkin mountains.
We streak like vodka from the table.
There are fences on the ground
the road wandered into the bushes ...
There Pushkin whole villages
Gave love to the motherland
and the ancient ganibalovsky clan
the inheritance of ancestors ruined.
Why empty talk
when my soul burns
let's go to the Pushkin mountains
there the woodpecker with an oak says.
On a tall old maple
with an epic verse
focused green
and a woman’s heart is boiling.
His green beak is huge
as hard as a diamond drill.
Poetry does not write, peerless,
here is a woodpecker how lucky.
