ВОСПОМИНАНИЕ ОБ АЛЬГАМБРЕ
Не воздух – медленная лава,
не солнце – выгоревший бубен,
цыганок бешеные пляски,
и звон гитар, и кастаньеты
летят, как скорлупа орехов,
и ударяются о камни.
Вверху, над площадью соборной
ни облака, лишь око Божье.
Под ним бесстыдная цыганка,
хитро подмигивая, чертит
кривые линии, квадраты,
кресты и прочую мороку
в ладони молодой девицы,
а та, не видит и не слышит,
как цыганёнок осторожно
из сумки вытянул банкноты
и, незамеченный, уходит.
В тени акаций смуглый мальчик
меня касается несмело,
и улыбается, и плачет –
еще душа не знала страсти.
Мой бедный выросший ребёнок,
я разучилась жить по сердцу,
а ты проснулся слишком рано,
чтоб петь о счастье и разлуке.
Два голубя, сорвавшись с крыши,
летят сюда, где у фонтана
я хлеб крошу им и не помню,
откуда у меня фиалки,
и эти яркие одежды,
и взгляд испуганной газели.
19 июля 2002 г.
REMEMBER OF ALGAMBRA
Not air, slow lava
not the sun - a burnt out tambourine,
gypsies dancing madly,
and the ringing of guitars and castanets
fly like nutshells
and hitting stones.
Above, above the Cathedral Square
no clouds, only the eye of God.
Beneath him is a shameless gypsy,
winking slyly, draws
curved lines, squares,
crosses and other hassle
in the palm of a young girl,
but she does not see and does not hear,
be careful like a gypsy
pulled out banknotes from the bag
and, unnoticed, leaves.
In the shade of acacias, a swarthy boy
touches me timidly
and smiles and cries -
the soul did not yet know passion.
My poor grown up child
I have forgotten how to live by my heart
and you woke up too early
to sing about happiness and separation.
Two doves, falling off the roof,
fly here, where by the fountain
I crush bread for them and I don't remember
where did I get the violets,
and these bright clothes,
and the look of a frightened gazelle.
Jul 19, 2002
