Майор привез мальчишку на лафете.
Погибла мать. Сын не простился с ней.
За десять лет на том и этом свете
Ему зачтутся эти десять дней.
Его везли из крепости, из Бреста.
Был исцарапан пулями лафет.
Отцу казалось, что надежней места
Отныне в мире для ребенка нет.
Отец был ранен, и разбита пушка.
Привязанный к щиту, чтоб не упал,
Прижав к груди заснувшую игрушку,
Седой мальчишка на лафете спал.
Мы шли ему навстречу из России.
Проснувшись, он махал войскам рукой...
Ты говоришь, что есть еще другие,
Что я там был и мне пора домой...
Ты это горе знаешь понаслышке,
А нам оно оборвало сердца.
Кто раз увидел этого мальчишку,
Домой прийти не сможет до конца.
Я должен видеть теми же глазами,
Которыми я плакал там, в пыли,
Как тот мальчишка возвратится с нами
И поцелует горсть своей земли.
За все, чем мы с тобою дорожили,
Призвал нас к бою воинский закон.
Теперь мой дом не там, где прежде жили,
А там, где отнят у мальчишки он.
The major brought the boy on a gun carriage.
Mother died. The son did not say goodbye to her.
For ten years in this and this world
He will be counted for these ten days.
He was taken from the fortress, from Brest.
It was scratched by carriage bullets.
It seemed to father that the place was safer
From now on, there is no child in the world.
Father was injured and a gun was broken.
Tied to a shield so that it doesn't fall
Clutching a sleeping toy to his chest,
The gray-haired boy was sleeping on a gun carriage.
We went to meet him from Russia.
Waking up, he waved a hand to the troops ...
You say there are still others
That I was there and I have to go home ...
You know this grief firsthand
But it broke our hearts.
Who once saw this boy
Will not be able to come home to the end.
I have to see with the same eyes
That I cried in the dust
How that boy will come back with us
And he will kiss a handful of his land.
For all that we cherished,
Military law called us to battle.
Now my house is not where we used to live,
And where he was taken from the boy.
