Струны покрываются инеем,
Флейта примерзает к губам моим.
Над заливом сумерки синие,
Недалекий берег и белый дым.
Не отвечу, коль будет вопрошено -
Скольких я оставил средь битых льдин.
По дороге, по мерзлому крошеву,
Мне остался шаг, только шаг один.
Над костром с луною качается
Котелок, привыкший нас согревать.
Песня, как стекло, разбивается,
Этих голосов уже не собрать.
А по кругу, что сузился во-трое,
Чашу с переплавом из винных льдин
Передали. Вино старо-доброе...
Каждому глоток, лишь глоток один.
Раздвигая воздух знаменами,
Воинство усталое кончит путь.
Небо нынче слишком бездонное,
Запад полосою светлеет чуть...
Посмотрите на юное золото,
Что уже горит средь небесных льдин!
Но у каждого сердце расколото
Только тем огнем, что один, один...
Strings are covered with frost,
Flute freezes to my lips.
Over the Gulf of twilight blue,
Near shore and white smoke.
I do not answer, since questioning is -
How many have I left amid broken ice.
On the road, in the frozen medley,
I stayed a step, just one step.
Above the fire with moon rocks
Bowler, accustomed to warm us.
The song, like glass, broken,
These votes will not be collected.
A circle that narrowed in-three,
Bowl with remelting of ice wine
Submitted by. Wine good old ...
Each sip, a sip of one.
Pushing air banners,
Host tired to finish the path.
The sky is now too unfathomable,
strip of the West a little lighter ...
Look at the young gold
What has been lit among the heavenly ice!
But each heart split
Only the fire, one, one ...
