Текст песни Тикки Шельен и Елизавета Ланчина - Предположим

Предположим, что где-то вдали, например в Тулузе,
Умирает один человек, например от рака.
В это время другой человек на другом конце света
Собирает грибы, допустим, у друга на даче.
Он, конечно, не в курсе пока и еще не плачет,
Но письмо полетело к нему, как стрела из мрака.

Есть и третий, и он вообще ни при чем в этой драме,
Он висит на трапеции, бодро болтая ногами.

Предположим, прошло много лет - например четыре.
Это много, когда появляется точка отсчета.
Все меняется, солнце из черного стало лиловым
И все ярче и ярче, хотя и другого цвета.
То есть солнце по-прежнему белое, дело не в этом,
Просто надо учиться жить в измерении новом.

А расклейщик афиш окунает поглубже валик,
И народ на гастроли заезжего цирка валит.

И сидит человек на какой-нибудь там галерке,
Рядом дети. Сиденье в липкой сахарной вате.
Дети радостно смотрят на клоунов и лошадок,
Пропуская гимнастов и прочих униформистов.
Из-под купола цирка свисает трос серебристый,
Представленье идет как часы, без каких-то накладок.

И когда у гимнаста трапеция ускользает,
Лишь один на галерке от ужаса застывает.

Если расшифровать потом этот взрыв дословно,
Очевидно, получится что-то примерно такое:
"Помоги-помоги-помоги, ну что тебе стоит,
Помоги, ты же близко, ты можешь, ты тут, ты рядом,
Здесь же дети, спаси, так нельзя!" - остальное вряд ли
Расшифровке может поддаться. Сознанью тоже.
При трактовке опущено множество коннотаций.
Фонетически это слышится как "О Боже!"

Пострадавшего, но живого, быстро уводят
Перепуганные до смерти униформисты.
Объявляется новый номер, выходит клоун,
Половина не поняла, что вообще случилось.
Побелевшими пальцами тиская ручку кресла,
Человек на галерке судорожно глотает.

Где-то там, вдалеке, над Тулузою, над могилой
В золотом и вечернем небе звевзда сияет.

Suppose that somewhere far away, for example in Toulouse,
One person dies, for example from cancer.
At this time, another person on the other side of the world
Gathers mushrooms, for example, from a friend in the country.
He, of course, isn’t in the know yet and is not crying
But the letter flew toward him like an arrow from the darkness.

There is a third, and he has nothing to do with this drama,
He hangs on a trapeze, cheerfully dangling his feet.

Suppose many years have passed - for example, four.
This is a lot when a reference point appears.
Everything changes, the sun from black has become purple
And everything is brighter and brighter, although of a different color.
That is, the sun is still white, that’s not the point,
You just have to learn to live in a new dimension.

And the poster maker dips a deeper roller
And people go on tour of a visiting circus.

And a man sits on some gallery there,
Near the children. Seat in sticky cotton candy.
Children joyfully look at clowns and horses,
Skipping gymnasts and other uniformists.
A silver cable dangles from under the circus dome,
The performance is like a clock, without any overlays.

And when the trapeze slides at the gymnast,
Only one in the gallery freezes in horror.

If you later decipher this explosion literally,
Obviously, you get something like this:
"Help-help-help, well, what’s worth it to you,
Help, you are close, you can, you are here, you are there,
Here, children, save, it’s impossible! ”- the rest is unlikely
Decryption may succumb. Consciousness too.
The interpretation omitted many connotations.
Phonetically it is heard as "Oh God!"

Affected, but alive, quickly led away
Uniformists, frightened to death.
A new number is announced, a clown comes out,
Half did not understand what had happened.
White fingers squeezing the handle of a chair
The man at the gallery frantically swallows.

Somewhere there, far, above Toulouse, above the grave
In the golden and evening sky the star is shining.