Текст песни Тимошенко и Шуфрич - Телефонный разговор

Телефонный разговор экс-премьера Украины Юлии Тимошенко и бывшего первого заместителя секретаря Совета национальной безопасности и обороны страны Нестора Шуфрича.

“Я в шоке, — говорит мужской голос, предположительно принадлежащий Шуфричу, о ситуации вокруг Крыма, — как раз сегодня говорил с нашим знакомым, он чуть не плачет”.

Женский голос, предположительно принадлежащий Юлии Тимошенко, эмоционально отвечает: “Я сама готова сейчас брать автомат и идти стрелять этому подонку в лоб!”.

“Я вчера сказал, что если, не дай Бог, начнется военный конфликт, я офицер запаса и мой старший сын офицер запаса, мы возьмем оружие и пойдем защищать страну”, — говорит Шуфрич.

Тимошенко: “Это уже переходит все границы. Блин, надо брать уже оружие в руки и идти мочить этих, блин, кацапов чертовых вместе с их руководителем. Жалею, что я сейчас не могу находиться там и что я не возглавляла все эти процессы. Хер бы они у меня Крым получили”

Шуфрич: “Ты знаешь, я тоже сейчас об этом подумал, что если б ты была на месте – может быть, этого бы не произошло. Хотя потенциала силового у нас не было…”.

“Я бы нашла, как замочить этих мудаков, — перебивает его Тимошенко, — и я надеюсь, что я включу все свои связи, и я подниму весь мир, как только смогу, для того, чтобы, блин, от этой России не осталось даже выжженного поля!”

Шуфрич: “Я тебе здесь союзник. Сегодня утром было совещание глав фракций, и потом я с Виктором говорил. Витя говорит: а что теперь делать восьми миллионам русских, которые остались на территории Украины? Они же изгои!”, — говорит он.

“Блин, их расстреливать надо из атомного оружия”, — немедленно реагирует Тимошенко.

Шуфрич: “Здесь не могу с тобой спорить, кроме того, что то, что произошло – это, конечно, ужас. Сегодня есть действия, которые безусловно незаконны, и их надо развить в юридическом каком-то…”

Тимошенко: “Мы идем в Гаагский трибунал”

На этом разговор прерывается.

Интересно, что, несмотря на ненависть обоих собеседников к русским, разговор ведется по-русски

Telephone conversation of the ex-premier of Ukraine Yulia Tymoshenko and the former First Deputy Secretary of the National Security Council and the Defense of Nestor Shufrich.

"I'm shocked," says a male voice, presumably belonging to Shufrich, about the situation around the Crimea, "just today he spoke with our acquaintances, he almost cries."

Female voice, presumably belonging to Yulia Tymoshenko, emotionally answers: "I am ready to take an automatic right now and go to shoot this scum in the forehead!".

"I said yesterday that if, God forbid, I will start a military conflict, I am an order officer and my eldest source officer, we will take weapons and go to protect the country," says Shufrich.

Tymoshenko: "It is already moving all the borders. Damn, you need to take already weapons in your hands and go to wet these, damn, the katsaps of the damn together with their leader. I regret that I can't be there now and that I did not led all these processes. I would have got the Crimea with me "

Shufrich: "You know, I also thought about it now that if you were in place - maybe it would not happen. Although the potential of the power we did not have ... ".

"I would find how to soak these mudakov," Tymoshenko interrupts him, - and I hope that I will include all my connections, and I will raise the whole world as soon as I can, in order for, damn, from this Russia, even scorched field! "

Shufrich: "I am an ally here. This morning there was a meeting of the heads of factions, and then I spoke with Viktor. Vitya says: What now to do eight million Russians who remained in Ukraine? They are expensive! "," He says.

"Damn, it is necessary to shoot them from atomic weapons," Tymoshenko immediately reacts.

Shufrich: "Here I can not argue with you, except that what happened is, of course, horror. Today there are actions that are unconditionally illegal, and they must be developed in the legal some ... "

Tymoshenko: "We go to the Hague Tribunal"

This conversation is interrupted.

Interestingly, despite the hatred of both interlocutors to the Russians, the conversation is conducted in Russian