Щекою прижавшись к шинели отца —
Вот так бы и жить.
Вот так бы и жить — ничему не служить,
Заботы забыть, полномочья сложить,
И все попеченья навек отложить
И глупую гордость самца.
Вот так бы и жить.
На стриженом жалком затылке своем
Ладонь ощутить.
Вот так быть любимым, вот так бы любить,
И знать, что простит, что всегда защитит,
Что лишь понарошку ремнем он грозит,
Что мы не умрем.
Что эта кровать, и ковер, и трюмо
И это окно
Незыблемы, что никому не дано
Нарушить сей мир и сей шкаф платяной
Подвинуть. Но мы переедем зимой.
Я знаю одно,
Я знаю, что рушится все на глазах,
Стропила скрипят.
Вновь релятивизмом кичится Пилат.
А стены, как в доме Нуф-Нуфа, дрожат,
И в окна ползет торжествующий ад,
Хохочущий страх,
Что хочется грохнуть по стеклам в сердцах,
В истерику впасть,
Что легкого легче предать и проклясть
В преддверье конца.
И я разеваю слюнявую пасть,
Чтоб вновь заглотить галилейскую снасть
И к ризам разодранным Сына припасть
И к ризам нетленным Отца!
Прижавшись щекою, наплакаться всласть
И встать до конца.
Pressing her cheek against her father’s greatcoat -
That’s how to live.
That’s how it would be — to serve nothing,
Forgets to forget, powers to lay down,
And put off all cares forever
And the stupid pride of the male.
That’s how to live.
On a shorn miserable nape of his neck
Feel the palm.
So to be loved, so to love
And to know that he will forgive, that he will always protect,
That he only threatens with a make-believe
That we will not die.
That this bed, and the carpet, and the dressing table
And this window
Unshakable that no one is given
Break this world and this wardrobe
Move. But we will move in the winter.
I know one thing
I know that everything is collapsing before our eyes,
The rafters creak.
Pilate swears again with relativism.
And the walls, like in the house of Nuf-Nuf, tremble,
And triumphant hell creeps through the windows
Laughing fear
I want to bang on the glass in my hearts
Go hysterical
That the lung is easier to betray and curse
On the eve of the end.
And I open my slobbery mouth
To swallow Galilean tackle again
And fall to the garments torn by the Son
And to the garments of the imperishable Father!
Cuddled up to cry
And get up to the end.
