Я тоже два года считал за два века,
Топтал сапогами поля.
Пытался в «куске» разглядеть человека,
Часы отмерял у руля.
Лежал на морозе с ключём и домкратом,
И грелся в дыму анаши.
С соседом по койке делился, как с братом,
Своей ностальгией души.
Я солнце не видел в оконном проёме,
Когда слышал слово: «Отбой!»
А утром стрелою взлетал на подъёме
И строй часто путал с толпой.
Ходил в «самоход», как из клетки на волю,
Подъём превращал в два часа.
Скитался по краю, где хлебное поле
С утра заливает роса.
Где жизнь - самогон, где песок по талонам.
Я в город ходил, как в музей.
Не жил по шаблону, и с одеколоном
Справлял дни рожденья друзей.
Я жил без отбоя, и жил без обеда,
Однажды обнялся с огнём.
Прошел этот путь от «учебки» до «деда»,
И ниткой прошёл, и ремнём.
За тридцать, за сорок секунд раздевался,
И не раздевался совсем.
Я тоже, как все, «черпаком» назывался,
«Слоном» называлс , как все.
Я тоже искал оправданья у лени
И существовал без гроша.
Слоёный ремень, обивая колени,
Висел на ушитом ПэШа.
Я тоже, как все, тосковал по девчонкам,
И то не забуду вовек,
Как пачку печенья и банку сгущёнки
На двадцать делил человек.
В сан.части и госпиталях не лечился,
Всё переносил на ногах.
Науки забыл, но зато научился
Ругаться на всех языках.
Вся служба сейчас мне припомнилась сразу.
Давай! По второму налей!
Сегодня осталось сто дней до приказа,
Сегодня осталось сто дней!
I also counted two years as two centuries,
He trampled the fields with his boots.
I tried to see the person in the "piece"
I measured the clock at the steering wheel.
I lay in the cold with a key and a jack
And basked in the smoke of anasha.
With a neighbor on the bed he shared, like with a brother,
With your soul nostalgia.
I did not see the sun in the window
When I heard the word: "Hang up!"
And in the morning he took off like an arrow on the rise
And the formation was often confused with the crowd.
I went to the "self-propelled", as if from a cage to freedom,
The ascent turned into two hours.
Wandered around the edge where the grain field
In the morning dew pours in.
Where life is moonshine, where is sand according to coupons.
I went to the city like to a museum.
Didn't live by the pattern, and with cologne
Celebrated friends' birthdays.
I lived without end, and lived without dinner,
Once embraced with fire.
Passed this way from "training" to "grandfather",
And it went with a thread, and a belt.
I undressed in thirty, forty seconds,
And he didn't undress at all.
I, too, like everyone else, was called a "scoop",
"Elephant" was called like everyone else.
I also looked for an excuse from laziness
And he existed penniless.
Puff strap upholstery knees
He hung on the sewn-in PESH.
I, too, like everyone else, yearned for girls,
And I will never forget
Like a pack of cookies and a can of condensed milk
Divided into twenty people.
I did not receive treatment in the medical unit and hospitals,
I carried everything on my feet.
Forgot science, but learned
Swear in all languages.
The whole service immediately came to mind to me.
Come on! On the second pour!
Today there are a hundred days left before the order
One hundred days left today!
