Мне говорил один герой, что жизнь скучна ему порой,
Что все на свете предсказуемо и пресно.
Вот если б войско сарацин, а в чистом поле он один
С дубовой палицей на них - вперед и с песней!
Он говорил, а я молчал и ситуацию качал,
Смотря на мускулы кабанчика-задиры
Хотелось дать ему в кадык, но я подумал в тот же миг:
«Долой насилие, я белый голубь мира!» (2р).
Его бы взять ко мне в отряд, который десять лет подряд
Из боя в бой кочует по горам Кавказа
С него бы дурь слетела в раз, и шелуху кичливых фраз
Свело кровавым потом русского спецназа
В моем отряде кунаки – мордва, ингуши, казаки,
Нас небеса сплотили в позывных эфирах
У нас на всех один приказ – одна судьба, один Кавказ,
В горах которого так нужен голубь мира (2р).
У неба истина одна – за что бы ни была война,
Она не стоит ни одной слезы ребенка,
И нет ни цели, ни цены, в которых зарево войны
Казалось бы зарею рая для потомков…
Мы это поняли давно, в Беслане, Грозном введено
И потому, мечтая выспаться в квартирах,
Отряд опять уходит в ночь, усталость надо превозмочь,
Нас где-то там заждался белый голубь мира (2р).
One hero told me that life is boring to him at times,
That everything in the world is predictable and fresh.
Now, if the army was Saracen, and in the open field he alone
With an oak club on them - forward and with a song!
He spoke, but I was silent and rocked the situation,
Looking at the muscles of a wild boar
I wanted to give him an Adam's apple, but I thought at that moment:
“Down with violence, I am the white dove of peace!” (2p).
He would be taken to me in the detachment, which is ten years in a row
From battle to battle wanders through the mountains of the Caucasus
With him, nonsense would fly away at once, and the husk of puffy phrases
It brought the bloody sweat of Russian special forces
In my detachment kunaki - Mordovians, Ingush, Cossacks,
Heaven rallied us in the callsigns of ether
We all have one order - one fate, one Caucasus,
In the mountains of which the dove of peace is so needed (2p).
There is only one truth in heaven - for whatever war
She ain't worth a single baby tear
And there is no goal, no price, in which the glow of war
It would seem the dawn of paradise for posterity ...
We understood this long ago, in Beslan, Grozny introduced
And therefore, dreaming of sleep in apartments,
The detachment again goes into the night, fatigue must be overcome,
A white dove of peace was waiting for us somewhere there (2p).
