Сизокрылый сантехник Егоров
Снизошел до меня поутру
Чтоб избавить клозет
От засоров и проделать в клоаке дыру.
От него исходило сиянье
И струилася в мир благодать
И, наверно в своё оправданье
Я велел ему водки подать.
Он поднял запотевшую стопку,
Оттопырив мизинец кривой
И плеснул содержимое в глотку,
По-славянски мотнув головой.
И ломая мундштук папиросы,
Не сводя с меня праведных глаз
Озадачил наивным вопросом —
Как, мол, вышло такое у вас.
А я ему отвечал, заикаясь,
Дескать — ходим порой по нужде.
И сливаем по-варварски, каюсь,
Всё что в пищу негодно уже.
А еще я в сортире ночами
Перечитывал Горького «Мать».
И клозет испоганил бычками,
Не умея с собой совладать.
Он внимал моему откровенью
Как Герасим над бедной Муму.
Ну, а я, обуян вдохновеньем,
Исповедовал душу ему.
Говорил о знакомых-засранцах,
О любовницах с вечной нуждой
И о том, как однажды во Франции
Стырил лифчик у немки одной.
Я рыдал, что хотел стать героем,
Но с одышкой героем не стать,
Что до свадьбы был первыи плейбоем,
А теперь стал плебею подстать.
Что с годами во внешности Леля
Всё видней иорданский анфас.
И жена потихонько наглеет,
Как арабы у сектора Газ.
Он вздохнул и ушел в непогоду,
Величав и лучист как Грааль,
А в клозете струилися воды,
Унося моё прошлое вдаль.
Ну, а я, из дерьма возродившись,
Устремленный к сиянью небес.
Оду пел о ниспосланных свыше
Сизокрылых архангелах ДЭЗ.
Gray-winged plumber Egorov
Came down to me in the morning
To rid the closet
From blockages and make a hole in the cloaca.
There was a glow from him
And grace flowed into the world
And, probably in my defense
I told him to serve vodka.
He picked up a misted pile
Sticking out the little finger of the curve
And he poured the contents down his throat
Shaking his head in Slavic.
And breaking the mouthpiece of a cigarette,
Without taking the righteous eyes off me
Puzzled with a naive question -
How, they say, it happened with you.
And I answered him, stuttering,
They say - sometimes we go out of necessity.
And we merge in a barbaric way, I confess,
All that is already useless for food.
I'm also in the outhouse at night
I reread Gorky's Mother.
And the closet fucked with gobies,
Not being able to control myself.
He listened to my revelation
Like Gerasim over poor Mumu.
Well, and I, seized by inspiration,
I confessed my soul to him.
Talked about assholes he knew
About lovers with eternal need
And how one day in France
I was cutting off the bra of a German woman.
I sobbed that I wanted to be a hero
But you can't become a hero with shortness of breath,
Before the wedding was the first playboy
And now he has become a match for the plebe.
What over the years in Lelya's appearance
The Jordanian full face is all the better.
And the wife is slowly becoming impudent,
Like the Arabs in the Gas sector.
He sighed and left in bad weather,
Exalted and radiant like the Grail,
And water flowed in the closet,
Taking my past away
Well, and I, reborn from shit,
Striving to the radiance of heaven.
Odu sang about those sent down from above
Gray-winged archangels DEZ.
