Я учился быть ребенком, я искал себе причал,
Я разбил свой лоб в щебенку об начало всех начал.
Ох нехило быть духовным - в голове одни кресты,
А по свету мчится поезд, и в вагоне едешь ты.
Молодым на небе нудно, да не влезешь, если стар.
По Голгофе бродит Будда и кричит "Аллах Акбар".
Неизвестно где мне место, раз я в этой стороне,
Машинист и сам не знает, что везет тебя ко мне.
Есть края, где нет печали, есть края, где нет тоски.
Гроб хрустальный со свечами заколочен в три доски
Да порою серафимы раскричатся по весне.
Машинист и сам не знает, что везет тебя ко мне.
В мире все непостоянно, все истлеет - вот те крест.
Я б любил всю флору-фауну - в сердце нет свободных мест.
Паровоз твой мчит по кругу, рельсы тают как во сне,
Машинист и сам не знает, что везет тебя ко мне.
I was learning to be a child, I was looking for a pier,
I smashed my forehead into rubble about the beginning of all beginnings.
Oh, it's not bad to be spiritual - there are only crosses in my head,
And a train rushes through the world, and you go in the carriage.
It is boring for the young in the sky, but you cannot fit if you are old.
On Calvary Buddha wanders and shouts "Allah Akbar".
I don't know where I belong, since I'm in this direction,
The machinist himself does not know that he is taking you to me.
There are regions where there is no sadness, there are regions where there is no longing.
Crystal coffin with candles boarded up into three boards
Sometimes the seraphim will cry out in the spring.
The driver himself does not know that he is taking you to me.
Everything in the world is impermanent, everything decays - these are the cross.
I would love all the flora-fauna - there are no empty places in my heart.
Your locomotive runs in a circle, the rails melt like in a dream,
The machinist himself does not know that he is taking you to me.
