I
Пров Фомич был парень видный,
Средних лет, весьма солидный,
Остроумен и речист,
Только на хуй был нечист.
Он не брезговал интрижкой
Ни с кухаркой, ни с модисткой1
И немало светских дам
Прижимал к своим мудам2.
Хуй имел он прездоровый,
С шляпкой глянцевой, багровой.
Одним словом, его кляп
Был совсем по вкусу баб.
Ёб с отменным он искусством,
С расстановкой, с толком, с чувством
И, как дамский кавалер, —
На свой собственный манер.
Он сперва пизду погладит,
А потом свой хуй наладит,
Нежно вставит, извинясь,
И ебёт, не торопясь.
«Пров Фомич! Что за мужчина!
С ним не ебля, а малина!» —
Так решили дамы хором
За интимным разговором.
И попал наш с этих пор
Пров Фомич в большой фавор3.
II
Раз в осенний вечер длинный
Пров Фомич в своей гостиной,
Взяв стаканчик коньяку,
Сел поближе к огоньку.
Ароматный дым сигары,
«Финь-Шампань»4 хороший старый
Отвлекли его мечты
От житейской суеты.
Вдруг выходит из прихожей
С неумытой пьяной рожей
Прова Фомича лакей,
Старикашка Патрикей.
— Что тебе, хуй старый, надо? —
Молвил Пров Фомич с досадой.
Почесав свое яйцо,
Тот ответил: — Письмецо!
Отослав в пизду лакея,
Старикашку Патрикея,
И, загнув «Ебёна мать!»,
Начал Пров письмо читать.
«Душка Пров, — письмо гласило, —
Без тебя я вся уныла.
Две недели не еблась
И вконец вся извелась.
Укатил тиран мой Павел,
А свой хуй мне не оставил.
Мне ж без хуя невтерпёж —
Приезжай, так поебёшь!
Если ж ты меня обманешь,
К своей Тане не заглянешь,
То, ей-богу, не совру, —
Дам я кучеру Петру!
Приезжай скорей, мой милый,
Наслаждаться хуя силой!
Ебли страстно жажду я!
В плешь5 целую, вся твоя!»
Прочитав письмо до точки,
Пров Фомич без проволочки
Встал и крикнул: — Патрикей!
Одеваться мне скорей!
Пров Фомич принарядился,
Вымыл хуй, лицо, побрился
И, свернув усы в кольцо,
Бодро вышел на крыльцо.
— Эй, ебёна мать, возница! —
Крикнул он, и колесница,
Загремя по мостовой,
Унесла его стрелой.
III
Эй, вы, сонные тетери,
Открывайте Прову двери!
Прову двери отворили
И туда его впустили.
Он у ней. Она в кровати,
Жаждет ебли и объятий,
Вся раздета догола,
Обольстительно мила.
Ножки свесила с постели,
И на белом её теле
Между двух прелестных ног —
Обольстительный пушок.
Пров Фомич разоблачился,
Под бочок к ней подвалился,
Начал к делу приступать
И живот ей щекотать.
Вот уж он пизду погладил,
А потом свой хуй наладил…
Вдруг — о, ужас! — его кляп
Опустился и ослаб!
От такого приключенья
Бедный ёбарь с огорченья,
Глядя на хуй, возопил:
«И ты, Брут, мне изменил?!»6
Видя хуй его лежачий,
Таня молвит, чуть не плача:
— Что с тобой, мой бедный Пров?
Али хуем нездоров?
А потом рукою нежной
Начала она прилежно
Его гладить и ласкать,
Чтобы как-нибудь поднять.
Но, увы, — хуй был как тряпка,
Побледнела его шляпка,
Весь он сморщился, обмяк,
Словом — дрянь, а не елдак.
К ебле чувствуя охоту,
Таня до седьмого поту
Билась с хуем Фомича,
Его гладя и дроча.
Целый час она потела,
Но елда, как плеть, висела.
Наконец, бабёнку зло
На любовника взяло.
Мигом Танечка вскочила,
Свой ночной горшок схватила,
Полон ссак, и сгоряча
Окатила Фомича.
— Вот тебе, блудец негодный!
Помни, с дамой благородной
Не ложися на кровать,
Коль не хочет хуй вставать!
Уходи, безмудный мерин7,
Ты противен мне и скверен,
Иди к матери в пизду,
Я получше хуй найду!
Если б я стыда не знала,
Я б тебя не так ругала!
Убирайся, сукин сын,
Гниломудный дворянин!
Пров, бедняга мой, очнулся,
Весь в моче, сопя, встряхнулся:
«Вот не солоно хлебал!» —
И скорей домой удрал.
IV
…Особняк на Малой Бронной8.
С обстановкою бон-тонной9
Там живёт уж с давних пор
Доктор Шванц10, гипнотизёр.
Все болезни организма
Тайной силой гипнотизма,
Погрузив больного в сон,
Исцелял чудесно он.
Так лечил сей чародей
Слабость хуя и мудей,
Что бывал здоров в момент
Самый злостный пациент.
Доктор Шванц в два-три момента
Погружал в сон пациента
И внушал больному так,
Чтоб стоял его елдак.
Шванц женат был. Его жёнка,
Миловидная бабёнка,
Весела, как мотылёк,
Но слаба на передок.
Пров у Шванца был друг дома.
Многим роль эта знакома:
Посещал их часто, ну…
И, конечно, ёб жену.
Знал ли Шванц об их скоблёжке
И о том, что носит рожки?
Я могу сказать в ответ:
Может — да, а может — нет.
V
Пров Фомич в своём недуге
Вспомнил о враче и друге
И, не больше, чем чрез час,
Был со Шванцем глаз на глаз.
— Что у вас? — спросил тот тихо.
— Ах, мой милый! Невстаниха!
Кляп хоть вовсе отрубай
И собакам отдавай.
Прову кресло Шванц подвинул,
Сморщил лоб и брови сдвинул,
Почесал в раздумье нос
И так начал свой допрос:
— Не дрочили ли вы в детстве?
Иль, быть может, в малолетстве,
Спавши с нянькой молодой,
Познакомились с пиздой?
Был ли ваш отец покойный,
Может, пьяница запойный?
Мне признайтесь (врач — что поп), —
Не любитель ли вы жоп?
Пров Фомич засуетился,
Заклялся и забожился:
Пусть свидетельствует бог,
Что он жоп терпеть не мог.
Коли он на жопу глянет,
У него и хуй не встанет!
— Ну-с, отлично. Бесподобно!
А теперь ваш член подробно
Мы рассмотрим. — И вот Пров
Вынул хуй свой из штанов.
Доктор Шванц вздохнул и смолкнул,
Кляп его зачем-то щёлкну?6?
