Шли паромы и баржи, дымя, от верховья реки.
В белом небе играла лучами в мае весна.
Я стоял одиноко на пристани вечной тайги,
Отходящей от долгого зимнего, белого сна.
Ни кола ни двора, ни детей ни плетей, ни любви
Просочились сквозь пальцы-время капли-года
Улыбались удача и жизнь на другом берегу.
Не доплыть по широкой реке мне до них никогда.
В раздумьях мрачных стоял я и нервно курил.
Тронул кто-то нежной рукою меня за плечо.
Много лет в лагерях не встречал я такой красоты,
На застывшей годами душе стало вдруг горячо.
Не сказать, не пройти, не спросить, не бежать, не уйти,
В белом платочке улыбка до сердца дошла.
Дала адресок и сказала мне: "С воли пиши!"
Смахнула нежной ладонью слезу и ушла.
Кусает меня за больное злая судьба.
На счастье моё мне даёт только лишь посмотреть.
На волю меня пришла любовь провожать,
Оставаясь в неволе с надеждой о встрече сидеть.
Не упасть, не сойти, не забыть, не писать не смогу,
Получить от неё в конверте на письма ответ.
Таковы причуды моей арестанской судьбы.
Нет дома на воле, а значит и адреса нет.
Паром отходил, завывая прощальным гудком.
Я сжимал догоревший окурок судьбы в кулаке.
Так хотелось бежать по тропинке за ней,
За любовью в лагерном белом, казённом платке.
Не хочу ни забыть, ни просить, ни простить, не писать
Встретиться с ней никогда-никогда не смогу.
Увозил на берег другой паромщик меня,
Оставляя любовь на чужом мне теперь берегу.
Going ferries and barges, puffing from the upper river .
In white sky rays played in May spring.
I stood alone on the pier eternal taiga
Departing from a long winter , white sleep.
Neither house nor home , nor children nor lashes , no love
Leaked through my fingers - time drop - year
Fortune smiled and life on the other side .
Do not swim in a wide river I have never before .
In gloomy meditations I stood nervously smoked.
Touched someone gentle hand on my shoulder .
Many years in the camps , I have not seen such beauty ,
Years on frozen soul suddenly became hot.
Do not say, do not go , do not ask , do not run , do not walk away,
In a white kerchief smile came to the heart .
Gave the address and told me : " With faith and write! "
Gentle hand brushed away a tear and left.
Biting my sore evil fate .
Fortunately my only gives me a look.
The will of love came to accompany me ,
Staying in captivity with the hope of meeting sit .
Do not fall , do not go , do not forget , do not write I can not,
Get away from it in an envelope on the letter answer.
Such are the vagaries of my arestanskoy fate.
Not at home in the wild , and therefore there is no address .
The ferry departed , howling farewell whistle .
I gripped the butt dogorevshy fate in his fist.
So wanted to run down the path behind it,
For love in the camp white breech scarf .
Do not want to forget or to request or forgive , do not write
Meet her never - never could.
Carried away on the other bank of the ferryman me
Leaving love me now in a foreign shore.
