Страшно думать о том,
Как они отстояли свой дом,
Свою жизнь,свою веру и славу.
В ходе страшного голода
Разум был жив,
И народ наш душой непоколебим.
Только шепот сквозь сны:
"БЛОКАДА".
В ленинграде в ту пору бушует зима,
И согреться, наверно, все только мечта.
А над городом тревога и бомбы летят...
Только пушкина книга, подарена мне,
Со слезами ее разжигаю в огне.
Разжимаю замершие пальцы...
БЛОКАДА.
Голод город застал,
Он оцеплен кругом,
А враги объедаются жирным пайком.
А на улице те, кто присел,не встают,
И за корочку хлеба, казалось, убьют,
Только то, что единым трудом его ждут.
Слава Господи, я еще жив...
Блокада...
Но надежду, конечно, никто не терял
И в попытках прорыва солдат наш стрелял,
И за каждый кусочек земли - им медль.
Я рыдаю и детям своим говорю,
На коленях стою и благодарю:
"Спасибо, город, что выстоял БЛОКАДУ!"
It is terrible to think about
How they defended their home
Your life, your faith and glory.
In the course of terrible hunger
The mind was alive
And the people of our soul are unshakable.
Only whisper through dreams:
"BLOCKADE".
In Leningrad, Winter rages at that time
And to warm up, probably, everything is just a dream.
And over the city of anxiety and bombs fly ...
Only Pushkin book, donated to me
With tears, it is roaring it in the fire.
Split frozen fingers ...
BLOCKADE.
Hunger city found
He is covered with a circle,
And the enemies commemorated with fatty.
And on the street those who sat down do not get up
And for the crust of bread, it seemed to be killed
Only the fact that it is waiting for a single difficulty.
Glory Lord, I'm still alive ...
Blockade...
But hope, of course, no one was lost
And in trying to break the soldiers, our fired,
And for each piece of the earth - they are medal.
I sob and my children say,
I kneel stands and thank you:
"Thank you, the city, which has stood the blockade!"
