Часть I
Я жил на берегу моря и ловил рыбу. У меня была лодка, сетки и разные удочки. Перед домом стояла будка, и на цепи огромный пёс. Мохнатый, весь в чёрных пятнах, — Рябка. Он стерёг дом. Кормил я его рыбой. Я работал с мальчиком, и кругом на три версты никого не было. Рябка так привык, что мы с ним разговаривали, и очень простое он понимал. Спросишь его: «Рябка, где Володя?» Рябка хвостом завиляет и повернёт морду, куда Володя ушёл. Воздух носом тянет, и всегда верно. Бывало, придёшь с моря ни с чем, а Рябка ждёт рыбы. Вытянется на цепи, подвизгивает.
Обернёшься к нему и скажешь сердито:
— Плохи наши дела, Рябка! Вот как... — Он вздохнёт, ляжет и положит на лапы голову. Уж и не просит больше, понимает.
Когда я надолго уезжал на море, я всегда Рябку трепал по спине и уговаривал, чтобы хорошо стерёг. И вот хочу отойти от него, а он встанет на задние лапы, натянет цепь и обхватит меня лапами.
Да так крепко — не пускает. Не хочет долго один оставаться: и скучно, и голодно. Хорошая была собака!
Часть II
А вот кошки у меня не было, и мыши одолевали. Сетки развесишь, так они в сетки залезут, запутаются и перегрызут нитки, напортят. Я их находил в сетках — запутается другая и попадётся. И дома всё крадут, что ни положи.
Вот я и пошёл в город. Достану, думаю, себе весёлую кошечку, она мне всех мышей переловит, а вечером на коленях будет сидеть и мурлыкать.
Пришёл в город. По всем дворам ходил — ни одной кошки. Ну, нигде! Я стал у людей спрашивать:
— Нет ли у кого кошечки? Я даже деньги заплачу, дайте только.
А на меня сердиться стали:
— До кошек ли теперь? Война идёт, всюду голод, а тут котов держи.
А один сказал:
— Самому есть нечего, а не то что его, дармоеда, кормить!
Вот те и на! Куда же это все коты девались? Кот привык жить на готовеньком: нажрался, накрал и вечером на тёплой плите растянулся. И вдруг такая беда! Печи не топлены, хозяева сами чёрствую корку сосут. И украсть нечего. Да и мышей в голодном доме тоже не сыщешь.
Перевелись коты в городе. Так ни одной кошки не достал.
Часть III
Настала зима, и море замёрзло. Ловить рыбу стало нельзя. А у меня было ружьё. Вот я зарядил ружьё и пошёл по берегу. Кого-нибудь подстрелю: на берегу в норах жили дикие кролики.
Вдруг смотрю — на месте кроличьей норы большая дырка раскопана, как будто ход для большого зверя. Я скорее туда. Присел и заглянул в нору. Темно. А когда пригляделся, вижу: там, в глубине, два глаза светятся. Что, думаю, за зверь такой завёлся? Я сорвал хворостинку — ив нору. А оттуда как зашипит!
Я назад попятился. Фу ты! Да это кошка! Так вот куда кошки из города переехали! Я стал звать:
— Кис-кис! Кисонька! — И просунул руку в нору. А кисонька как заурчит, да таким зверем, что я руку отдёрнул. Ну тебя, какая ты злая!
Я пошёл дальше и увидел, что много кроличьих нор раскопано. Это кошки пришли из города, раскопали пошире кроличьи норы, кроликов выгнали и стали жить по-дикому.
Часть IV
Я стал думать, как бы переманить кошку к себе в дом.
Вот раз я встретил кошку на берегу. Большая, серая, мордастая. Она, как увидела меня, отскочила в сторону и села. Злыми глазами на меня глядит. Вся напружилась, замерла, только хвост вздрагивает. Ждёт, что я буду делать.
А я достал из кармана корку хлеба и бросил ей. Кошка глянула, куда корка упала, а сама ни с места. Опять на меня уставилась. Я обошёл стороной и оглянулся: кошка прыгнула, схватила корку и побежала к себе домой, в нору.
Так мы с ней часто встречались, но кошка никогда меня к себе не подпускала. Раз в сумерках я её принял за кролика и хотел уже стрелять.
Часть V
Весной я начал рыбачить, и около моего дома запахло рыбой.
Вдруг слышу — лает мой Рябка. И смешно как-то лает: бестолково, на разные голоса, и подвизгивает. Я вышел и вижу: по весенней траве, не торопясь, шагает к моему дому большая серая кошка. Я сразу её узнал. Она нисколько не боялась Рябчика, даже не глядела на него, а выбирала только, где бы ей посуше ступить. Кошка увидала меня, уселась и стала глядеть и облизываться. Я скорее побежал в дом, достал рыбёшку и бросил.
Она схватила рыбу и прыгнула в траву. Мне с крыльца было видно, как она стала жадно есть. Ага, думаю, давно рыбы не ела. И стала с тех пор кошка ходить ко мне в гости. Я всё её задабривал и уговаривал, чтобы перешла ко мне жить. А кошка всё дичилась и близко к себе не подпускала. Съест рыбу и убежит. Как зверь.
Наконец мне удалось её погладить, и зверь замурлыкал. Рябка на неё не лаял, а только тянулся на цепи, скулил: ему очень хотелось познакомиться с кошкой.
Теперь кошка целыми днями вертелась около дома, но жить в дом не хотела идти.
Один раз она не пошла ночевать к себе в нору, а осталась на ночь у Рябчика в будке. Рябчик совсем сжался в комок, чтобы дать место.
Часть VI
Рябчик так скучал, что рад был кошке. Раз шёл дождь. Я смотрю из окна — лежит Рябка в луже около будки, весь мокрый, а в будку не лезет. Я вышел и крикнул:
— Рябка! В будку!
Он встал, конфузливо помотал хвостом. Вертит мордой, топчется, а в будку не лезет.
Я подошёл и заглянул в будку. Через весь пол важно растянулась кошка. Рябчик не хотел лезть, чтобы не разбу
Suddenly I hear - barks my Ryabkov. And funny somehow it barks: stupidly, in different voices, and podvizgivaet. I went out and saw on the spring grass, leisurely walks to my house a big gray cat. I immediately recognized her. She did not fear grouse, not even looking at him, and chose only wherever it drier step. The cat saw me, he sat down and began to stare and licking their lips. I soon ran into the house, he took out and threw ryboshku.
She grabbed the fish and jumped into the grass. I had seen from the porch, she became eager to eat. Yeah, I think for a long time did not eat fish. And it has since become a cat to go to my house. I have all her coaxing and persuading that moved me to live. A cat is shy of everything and close to him did not admit. Eat fish and he will flee. Like a beast.
Finally I was able to pet it, and the beast purred. Ryabkov on it did not bark, but only dragged on a chain, whimpering: he wanted to meet with the cat.
Now the cat all day revolved around the house, but to live in the house did not want to go.
Once she went to sleep in his hole and stayed overnight at the grouse in the booth. Fritillaria completely shrunk into a ball, to make room.
part VI
Fritillaria so bored, that was happy cat. Once there was a rain. I look out the window - Ryabkov lies in a puddle near the booth, all wet, and in the booth does not climb. I went out and shouted:
- Ryabkov! In the booth!
He stood, shyly shook his tail. Werth face, trampled, and the booth does not climb.
I walked over and looked into the booth. Across the floor it is important to spread out the cat. Fritillaria did not want to climb not to break
