Недотрога, тихоня в быту,
Ты сейчас вся огонь, вся горенье,
Дай запру я твою красоту
В темном тереме стихотворенья.
Посмотри, как преображена
Огневой кожурой абажура
Конура, край стены, край окна,
Наши тени и наши фигуры.
Ты с ногами сидишь на тахте,
Под себя их поджав по-турецки.
Все равно, на свету, в темноте,
Ты всегда рассуждаешь по-детски.
Замечтавшись, ты нижешь на шнур
Горсть на платье скатившихся бусин.
Слишком грустен твой вид, чересчур
Разговор твой прямой безыскусен.
Пошло слово любовь, ты права.
Я придумаю кличку иную.
Для тебя я весь мир, все слова,
Если хочешь, переименую.
Разве хмурый твой вид передаст
Чувств твоих рудоносную залежь,
Сердца тайно светящийся пласт?
Ну так что же глаза ты печалишь?
Ladut, quiet in everyday life,
You are all the fire, all the grief,
Give me a ban i'm your beauty
In the dark terme poem.
See how transformed
Fire leather lampshar
Kura, edge wall, window edge,
Our shadows and our figures.
You are sitting with your feet on the tachta,
Under yourself pursing them in Turkish.
Anyway, in the light, in the dark
You always argue in childish.
NOTE, you're below the cord
Handfather on the dress of the driving beads.
Too sadness your kind, too
Talk your straight idleness.
Walked the word love, you are right.
I'll think of the nickname other.
For you, I'm the whole world, all words,
If you want to rename.
Did you give a gloomy look
Feelings of your rudonal deposit,
Hearts secretly glowing reservoir?
So what eyes are you sad?
