Текст песни Брамс - Интермеццо b-moll

"Возвращаясь ко второму интермеццо соч. 117 b-moll, мы сближаем его в характеристике и постижении с интермеццо соч. 119, № 2, e-moll.

И в том и в другом интермеццо как бы исчезает «земное тяготение». Интермеццо b-moll находит свою тонику лишь в предпоследнем такте сочинения, в такте 84-м, скитаясь в загадочно-сумрачных, то горьких и горестных, то мгновенно-неожиданных, призрачно-светлых интонациях. Сквозь все сочинение слышится тревога.

Многие замечательные примеры образов тревоги мы, конечно, имеем в поэзии; вспомним Евгения в «Медном всаднике»:

Он оглушен был шумом внутренней тревоги.

И Ленау, и Блока, и Пастернака и вот: «Ветер» – небольшой цикл о Блоке – именно Пастернака, в особенности конец:

Блок ждал этой бури и встряски.
Ее огневые штрихи
Боязнью и жаждой развязки
Легли в его жизнь и стихи.

Однако, где тревога, там и ее источник: искание правды в целом, удивление, вопрошанье, поиски и своего жребия и разгадки причины скорби мира («Causa mali») и вообще непостижимых ему тайн вселенной.

В этом лирико-философском плане мы и сближаем оба эти интермеццо. Но и они различны: интермеццо соч. 117, № 2, не находя до конца своей тоники, получает как бы призрачное утешение в середине в тактах <22–38>, в Des-dur’e, как бы и мы можем вспомнить:

Офелия гибла и пела,
И пела, сплетая венки,
С цветами, венками и песнью
На дно опустилась реки.
(А. Фет <«Офелия гибла и пела…»>)

В призрачной фантастичности своей предсмертной песни Офелия обрела утешение Иной Реальности.

А мы с вами – дарованную нам Брамсом остановку – подобие покоя – среди того потока бытия, что Анна Ахматова обозначила «Бегом времени»..."

М. Юдина. Шесть интермеццо Иоганесса Брамса. // Мария Вениаминовна Юдина: Статьи. Воспоминания. Материалы / Составление, подготовка текста и примечания А. М. Кузнецова. М.: Советский композитор, 1978.

“Returning to the second intermezzo, Op. 117 in b-minor, we bring it closer in characterization and comprehension to the intermezzo, Op. 119, No. 2, e-minor.

In both intermezzo "gravity" disappears, as it were. Intermezzo in b-moll finds its tonic only in the penultimate measure of the composition, in bar 84, wandering in mysteriously gloomy, sometimes bitter and sorrowful, sometimes instantly unexpected, ghostly light intonations. Anxiety is heard through the entire composition.

We, of course, have many remarkable examples of images of anxiety in poetry; remember Eugene in The Bronze Horseman:

He was deafened by the noise of internal alarm.

And Lenau, and Blok, and Pasternak, and so: "Wind" - a short cycle about Blok - exactly Pasternak, in particular the end:

The block was waiting for this storm and shake-up.
Her fire strokes
Fear and thirst for a denouement
Poems also became part of his life.

However, where there is anxiety, there is its source: the search for the truth as a whole, surprise, questioning, the search for one's own lot and the solution to the cause of the world's sorrow ("Causa mali") and the mysteries of the universe generally incomprehensible to him.

It is in this lyrical and philosophical plane that we bring both of these intermezzos closer together. But they are also different: intermezzo op. 117, no. 2, not finding his tonic to the end, gets a kind of ghostly consolation in the middle in bars 22–38, in Des-dur'e, as if we can remember:

Ophelia died and sang
And sang, weaving wreaths,
With flowers, wreaths and song
The river sank to the bottom.
(A. Fet <"Ophelia died and sang ...">)

In the ghostly fantastic nature of her death song, Ophelia found the consolation of Another Reality.

And you and I - the stop given to us by Brahms - a semblance of peace - in the midst of that stream of being that Anna Akhmatova designated "The Run of Time" ... "

M. Yudina. Six intermezzos by Johannes Brahms. // Maria Veniaminovna Yudina: Articles. Memories. Materials / Compilation, preparation of the text and notes by A. M. Kuznetsov. M .: Soviet composer, 1978.