У парижского спаниеля лик французского короля,
не погибшего на эшафоте, а достигшего славы и лени:
на бочок парик рыжеватый, милосердие в каждом движеньи,
а в глазах, голубых и счастливых, отражаются жизнь и земля.
На бульваре Распай, как обычно, господин Доминик у руля.
И в его ресторанчике тесном заправляют полдневные тени,
петербургскою ветхой салфеткой прикрывая от пятен колени,
розу красную в лацкан вонзая, скатерть белую с хрустом стеля.
Эту землю с отливом зеленым между нами по горсти деля,
как стараются неутомимо Бог, Природа, Судьба, Провиденье,
короли, спаниели и розы, и питейные все заведенья,
сколько мудрости в этом законе! Но и грусти порой... Voila.
Если есть еще позднее слово, пусть замолвят его обо мне.
Я прошу не о вечном блаженстве, о минуте возвышенной пробы,
где уместны, конечно, утраты и отчаянье даже, но чтобы
милосердие в каждом движеньи и красавица в каждом окне.
In Paris the French king spaniel face ,
not died on the scaffold , and attained fame and laziness :
on the flank reddish wig , charity in every movement ,
but in the eyes , blue , happy , life and earth reflected .
On the Boulevard Raspail , as usual , Mr. Dominic at the helm.
And in his small restaurant run by a close half-day shade,
Petersburg shabby cloth covering the stains knees
red rose in the lapel of his thrusting , white tablecloth with a crunch stele.
This land with green shimmer between us handfuls of dividing ,
try tirelessly as God , Nature, Fate, Providence ,
kings, spaniels and roses , and drinking all the places ,
much wisdom in the law ! But sometimes sadness ... Voila.
If there is later a word, let him to intercede for me.
I'm not the eternal bliss of the sublime into the sample ,
where appropriate , of course , loss and even despair , but to
mercy in every movement and beauty in every window .
