Текст песни бубнист - это чертов конец

Это чертов конец. Я не умею прощаться, а ты - уходи, если сил ни на что уже нет, по лестнице в небо, по автостраде в самое сердце ада, только, прошу, не умирай, только - живи, ладно?.. Я не могу уснуть, ты забываешь дышать, мы как не прорисованные персонажи мультфильмов; забываем названия фильмов, номера телефонов, марки дрянных сигарет... Я собираю воспоминанья в пакет, ты - не забудь ключи, зарядить автомат и свой водяной пистолет, а мне надо спешить, мой дирижабль улетает где-то в обед. Курим марихуану, и это ничуть не странно: то, что мы растворяемся в чужом рок-н-ролле, даже если вокруг свой перманентный джаз, и то, что я не-чужой, а ты - не-моя, хотя постель на двоих одна, ты гладишь мои рубашки и щеки в щетине, а я называю тебя своей неканонной богиней.
Чертов конец, а я не умею плакать. Это как в детстве - падать, ты хочешь реветь, но не будешь, даже если колени - в кровь, ты ведь слишком большой и слишком мужик для того, чтобы выразить боль. Так и сейчас: ногти - в ладони, на губы - улыбку, а внутри всё пылает от пыток. Я бы мог написать суперхит уходящего года о том, как два безнадежных моральных урода пытаются строить на их же костях город грехов из чужих перевернутых фраз, чужих перевернутых снов, чужих перевернутых жизней, но поэт из меня как из принца Уильяма - нищий, как из розы сорняк или как из логики - ты.
Кажется, мы пали жертвами модной и ныне "американской мечты"?..
Чертов конец, пора закруглять писанину. Личная Хиросима так и не стала Городом Ангелов, холмом Голливуда или сказочной Пасаденой, но мы всегда были в теме, мы не надеялись на Суперменов, на Хоукаев, Зеленые Стрелы и прочую шушваль в масках, мы отреклись от сказок еще сидя в утробах, не успев ни закашляться кислородом, ни убежать от смерти в Суицидных Трущобах; а так - c'est la vie, как говорят французы. Мы не будем встречаться во снах и случайно на улице, улыбаясь со скрипом и не смея смотреть в глаза, лучше снова на "вы" и вообще забыть имена, телефоны, названья мотелей, облиться вином и сказаться смертельно похмельным.
Ну вот, я снова не в дружбе с рифмой.
Чертов конец, май дарлинг, жди письмо голубиной почтой.
Дождешься - порви.
В клочья.

This is damn end. I do not know how to say goodbye, and you - go, if there is no power for anything, on the stairs in the sky, on the motorway in the very heart of hell, just please, do not die, just - live, okay? .. I can't sleep, You forget to breathe, we are not drawn cartoon characters; Forget the names of movies, phone numbers, stamps of rubbing cigarettes ... I collect the memories in the package, you don't forget the keys, charge the machine and your water gun, and I need to hurry, my airship flies somewhere at lunch. I smoke marijuana, and this is not so good: what we dissolve in someone else's rock and roll, even if around your permanent jazz, and the fact that I'm not stranger, and you are not-mine, although the bed for two is one You smooth my shirts and cheeks in the bristles, and I call you my non-Canonian goddess.
Damn the end, but I do not know how to cry. It's like in childhood - to fall, you want to roar, but you will not, even if your knees - in blood, you are too big and too man to express pain. So now: nails - in the palm of your hand, the lips are a smile, and inside everything flashes from torture. I could write superhit of the outgoing year about how two hopeless moral urodes are trying to build a city of sins from other people's inverted phrases on their own bones, strangers inverted dreams, strangers inverted lives, but the poet of me from me from Prince William is a beggar, like a rose Weed or like logic - you.
It seems we fell victim to the fashionable and now "American dreams"? ..
Damn end, it's time to round the scribble. The personal Hiroshima never became the city of Angels, Hollywood Hill or fabulous Pasadena, but we have always been in the subject, we did not hoped for supermen, on Houds, green arrows and other Shuswal in masks, we renounced fairy tales while sitting in the womb, did not have time neither crush oxygen, neither escape from death in suicide slums; And so - C'EST LA VIE, as the French say. We will not meet in dreams and accidentally on the street, smiling with a creak and not daring to look into the eyes, better again on "you" and generally forget the names, phone numbers, the name of motels, dusted wine and affect the deadly hanging.
Well, I'm not in friendship with rhyme again.
Damn end, May Darling, wait for a letter to pigeon mail.
Wait - pick up.
Apart.