Что такое алхимия? Это апогей карнавала.
Я нарядился в свинец, ты под золотым покрывалом.
Маскарадный костюм не выдаст тебя профанскому оку.
Но я посвященный мист, и знаю, кто ты.
Потанцуем в лабиринте по примеру Ариадны и Тесея.
Боги, герои и смертные – сквозь Сансару лежит Одиссея.
Пусть старый Плутарх нам расскажет Изидины тайны.
Когда я был Осирисом, ты любила укрыться вуалью.
Для тебя меж землёю и небом я исполню любые роли.
Я и король, и мальчик, назвавший короля голым.
Цвет весенних ветвей дарит счастье и боль.
Великий Юл объективен – стань моей личной весной.
Кружащийся дервиш недвижен, словно ось колеса.
Ты мудра, как Руми, и прекрасна, как Маркиза де Сад.
Виртуальное мартини сменилось траппистским пивом.
В рамках кеномы наши беседы необъяснимы.
Свет и тени сливаются в целостную монаду.
Я не позволю прельстить тебя райскому гаду.
Мы не станем богами. В смертной тени долине
Ты вчера была Бертой, позавчера – Серафиной.
Разве это значимо? Имена и обличья мгновенны.
Варны и статусы, богатства и достиженья –
Всё это истлеет. Дух костей и знатность родов
Испарятся навек с прошествием веков.
Но в сфере принципов, лежащих за гранью этого мира
Я по-прежнему Жозефом зовусь, а ты Серафиной.
What is alchemy? This is a carnival apogee.
I dressed in lead, you are under a gold blanket.
The masquerade costume will not give you to the Professional OKU.
But I am a dedicated mist, and I know who you are.
We dance in the labyrinth following the example of Ariadne and Tesh.
The gods, heroes and mortals - Odyssey lies through Samsara.
Let the old Plutarch tell us the Isidines of secrets.
When I was Osiris, you loved to hide in a veil.
For you, I will play any role between the Earth and the sky.
I am both the king and the boy who called the king naked.
The color of spring branches gives happiness and pain.
The great Yul is objective - become my personal spring.
The spinning dervish is motionless like a wheel axis.
You are wise, like Rumi, and beautiful, like a marquise de Sad.
Virtual Martini was replaced by trapping beer.
Within the framework of Kenoma, our conversations are inexplicable.
Light and shadows merge into a holistic monad.
I will not allow you to seduce the paradise of the paradise.
We will not become the gods. In the death shadow of the valley
You were Berte yesterday, the day before yesterday - Seraphina.
Is it significant? Names and guise are instant.
Varne and statuses, wealth and achievement -
All this will decay. The spirit of bones and nobility of childbirth
They will evaporate forever with the past of centuries.
But in the field of principles lying around this world
I am still called Joseph, and you are Seraphina.
