В подвале мокро и прохладно, и не привычно для детей.
Загнали их сюда снаряды, что убивают невинных людей.
Ими бьют по школам, не щадя даже детей.
Фашисты стреляют прицельно, попадая точно в цель.
Загоняя в подвалы плачущих, малых детей.
А наверху под небом, в боях погибая за них,
Стоят до конца солдаты, отцы и деды их.
Стоят до последнего вздоха, без страха в мужских сердцах.
Чтоб снаряд летел не в ребенка, а в обороне зачах.
Они стоят под огнем из самых разных орудий.
Учителя и рабочие, обычные русские люди.
Их не учили сражаться, но они сами пошли,
Не за американские деньги, а из-за плача земли
Им невозможно видеть слезы невинных детей,
И теперь они защищают их, как своих матерей.
Их теперь никто на колени не сможет поставить, их защитников донбасских детей, их воинов, света, рабочих, учителей.
Живите же вы многия лета, защитники донбасских детей.
The basement is wet and cool, and not usual for children.
They drove them here shells that kill innocent people.
They hit schools, not even sparing children.
The Nazis shoot aimingly, hitting right on target.
Driving crying, small children into basements.
And above under the sky, dying for them in battles,
The soldiers, their fathers and grandfathers, stand to the end.
They stand until their last breath, without fear in men's hearts.
So that the shell did not fly at the child, but wither away in defense.
They stand under fire from a variety of weapons.
Teachers and workers, ordinary Russian people.
They weren't taught to fight, but they went on their own
Not for American money, but because of the crying land
They can't see the tears of innocent children
And now they are protecting them as their mothers.
Now no one can bring them to their knees, their defenders of the Donbass children, their soldiers, light, workers, teachers.
You live for many years, defenders of Donbass children.
