Пророк Иеремия, хранитель дворца,
Пророк Иеремия, мне вместо отца.
Мы с ним сидим, как встарь,
Кувшин, и каждый царь,
Хлеб и несвежий сыр.
Что пили мы, теперь не вспомнить мне.
Пророк Иеремия оставил свет,
Пророк Иеремия, наш сельский Фрейд.
Битлы без слов,
Can"t buy me love,
Ласки земных богинь.
Чем грезили, теперь не вспомнить мне.
Пророк Иеремия, в сапфирах уста,
Пророк Иеремия, спутник Христа.
За ним следят глаза,
Над ним ворчит гроза.
Виола в его руках.
Что пели мы, теперь не вспомнить мне.
Пророк Иеремия не помнит зла,
Пророк Иеремия, в круге стрела.
Читаем Хармса,
Большого Хармса.
В спорах уймется ночь.
Что ждали мы, теперь не вспомнить мне.
Prophet Jeremiah, keeper of the palace,
Prophet Jeremiah, instead of my father.
We sit with him as of old,
A jug, and every king,
Bread and stale cheese.
What we drank, now I cannot remember.
Prophet Jeremiah left the light
Prophet Jeremiah, our rural Freud.
Beatles without words
Can "t buy me love,
The caresses of earthly goddesses.
What dreamed, now I do not remember.
Prophet Jeremiah, mouth with sapphires,
Prophet Jeremiah, Christ's companion.
Eyes follow him
A thunderstorm grumbles over him.
Viola in his hands.
What we sang, now I cannot remember.
Prophet Jeremiah does not remember evil,
Prophet Jeremiah, an arrow in the circle.
We read Kharms,
Bolshoi Kharms.
The night will calm down in disputes.
What we were waiting for, now I cannot remember.
