И. Быков
Валькирия Анна
Была гуманна:
Она любила лейкистов
И полотна Тициана,
Но не губила мужчин,
Не рвала их праны.
Пусть каждый был бесталанным,
Но весьма желанным.
И так - из года в год,
Из полета в полет,
В меру пристойно, в меру - странно.
Но вот...
В очередной заход,
Паря над полем бранным,
Валькирия Анна,
Чуть скромна,
Чуть жеманна,
Попалась на глаза берсерку Иоанну.
В глазах огонь, в руках - лед.
И по утрам непрестанно
Он, в угаре и дыме,
Забывал ее имя,
Но платил золотыми
И плевал на то, что она
Валькирия.
Он просто принял ее
В свое
Иномирие.
I. Bykov
Valkyrie Anna
Was Humanna:
She loved leuquists
And Titian canvas,
But did not ruin men
Not rushed to their prana.
Let everyone be inflated
But very desirable.
And so - from year to year,
From flight to the flight,
Moderately decentfully, in moderation - strange.
But here...
In the next approach,
Steam over a laminated field,
Valkyrie Anna,
Slightly modest
A little jumper
He came to the eyes of Berrice John.
In the eyes of the fire, in the hands - ice.
And in the morning incessantly
He, in fourth and smoke,
Forgot her name,
But I paid gold
And spun that she
Valkyrie.
He just took her
In its
Inomirity.
