Синие мои цветы на пригорке маются,
От зари до темноты день июньский тянется
И в истоме летний двор спит в тени расплавленной
Заплетается узор: цвет калины с яблоней, цвет калины с яблоней.
Синие цветы на излёте дня через дымку времени
Смотрят на меня, смотрят на меня.
Синие цветы юности моей, с вами даже плачется,
Как-то веселей, как-то веселей.
Неужели в синей мгле дни мои растаяли,
И не плачут обо мне радости с печалями.
Ты уже не помнишь, ты, своей милой имени,
Синие мои цветы спят под белым инеем, спят под белым инеем.
Синие цветы на излёте дня, через дымку времени
Смотрят на меня, смотрят на меня.
Синие цветы юности моей, с вами даже плачется,
Как-то веселей, как-то веселей.
Синие цветы на излёте дня через дымку времени
Смотрят на меня, смотрят на меня.
Синие цветы юности моей, с вами даже плачется,
Как-то веселей, как-то веселей.
My blue flowers on the hillock are ill,
From dawn to dark, June day stretches
And in the languor the summer yard sleeps in the shade of the molten
A pattern is braided: the color of viburnum with an apple tree, the color of viburnum with an apple tree.
Blue flowers on the flow of days through a haze of time
They look at me, look at me.
The blue flowers of my youth, even cries with you,
Somehow more fun, somehow more fun.
Really in the blue darkness my days melted,
And they do not cry about me with joy with sorrows.
You no longer remember, you, your sweet name,
My blue flowers sleep under white hoar, sleep under white hoar.
Blue flowers at the end of the day, through the haze of time
They look at me, look at me.
The blue flowers of my youth, even cries with you,
Somehow more fun, somehow more fun.
Blue flowers on the flow of days through a haze of time
They look at me, look at me.
The blue flowers of my youth, even cries with you,
Somehow more fun, somehow more fun.
