Озябли руки на морозе,
Жить в стихах уже не прет
Ныряю в прозу, выбор был
И я считаю, что мне с этим повезло
Открыты в Питер настеж окна
Стекол нет, к чему нам стекла?
Мир опять простыл, я сошел с катушек
И не вышел на лицо сквозь сотни стен
Серыми плащами прикрываясь
Сразу видно, даже не стараясь
От души, да как посмел, (подлец)!
В середине многоликой толщи
Посреди волков, да не по-волчьи
Над ним смеялись, он все пел
Тоненькие нити тех морщин
Смеялись в душу нагло, громко, неприкрыто
Он издевался как хотел
Будто бы на всех щитах рекламных
Этот голос избивал весь город правдой
Силой в сотню децибел
Стоял и пел
Несколько часов без перекура
Честный среди чванства и гламура
Никого особо не стесняясь
Не кривя душой, не озираясь
Поток из тела торопел
А он все пел - Аллилуйя а-а
Он все пел - Аллилуйя а-а
Скажи, зачем
Распинался пред убитыми, мертвыми людьми изнутри?
Скажи, зачем?
Посреди вопросов и сомнений
Тех кто вечно против изменений
Кто водиночку прятался, робел
Чтобы избежать неловкой правды
Обратились к ружьям и кокардам
Его тащили на костер, а он...
А он все пел - Аллилуйя а-а
Он все пел - Аллилуйя а-а
Снова тишина, полощет уши тихий джаз
Но ты не слушай, будто издеваясь над порядком столь привычных дел
Где-то в вышине летая, черен, зол, недосягаем
Наблюдает сверху вниз за движеньем броуновских тел
Расходясь по воздуху кругами
Над зонтами, куполами, напуганной толпой, е-е
В одеянье городского смога
Все о той же правде и свободе
На радость и назло всем пел
...(непереводимый питерский акцент)...
Hands froze in the cold
Living in poetry is no longer rushing
Diving into prose, the choice was
And I think I'm lucky with that
Opened in a Peter open window
There are no glasses, why do we need glasses?
The world is cold again, I got off the coils
And didn’t come out through hundreds of walls
Hiding in gray cloaks
Immediately obvious, not even trying
With all my heart, how dare you (scoundrel)!
In the middle of many faces
Among the wolves, but not like a wolf
They laughed at him, he sang
Thin threads of those wrinkles
They laughed heartily, brazenly, openly
He mocked as he wanted
As if on all billboards
This voice beat the whole city with truth
Hundred decibels
Stood and sang
Few hours without a break
Honest amid swagger and glamor
Not particularly embarrassed
Not crooked, not looking around
The stream from the body was in a hurry
And he sang everything - Hallelujah aa
He sang everything - Hallelujah aa
Say why
Crucified before the dead, dead people inside?
Say why?
In the midst of questions and doubts
Those forever against change
Who hid one little bit timid
To avoid the awkward truth
Turned to guns and cockades
He was dragged to the fire, and he ...
And he sang everything - Hallelujah aa
He sang everything - Hallelujah aa
Silence again, soft jazz rinsing your ears
But you don’t listen, as if mocking the order of such familiar things
Somewhere above flying, black, angry, out of reach
Observes from top to bottom the movement of Brownian bodies
Diverging in the air in circles
Over umbrellas, domes, a frightened crowd, e-e
In the robes of urban smog
All about the same truth and freedom
To the joy and spite all sang
... (untranslatable St. Petersburg accent) ...
