На моих руках торжественно умер еще один мой день.
И ночь командует мне - в постель.
Она убежденный борец за инстинкты, и между нами война.
Все будет не так, как хотела она.
Музыка это мои биоритмы, они сильнее чем ночь.
Я буду не спать, и гитара должна мне помочь.
А завтра я все это брошу под пресс
Тех, кто вчера на меня нажимал,
Хотел, чтобы в песнях своих я сказал -
Все будет окей, а по нашему просто лафа,
К нам катит на всех парусах!
Зная ответ, вы боитесь вопроса,
И поэтому мне затыкаете рот,
Спрятав свои глаза.
Все это похоже на случай, когда вином разбавляют коньяк,
И клоун, играющий роль дурака, сам по себе дурак.
И если давно уже вкус табака обжигает сильней чьих-то губ,
То мой рассказ о вечной любви глуп.
Все будет окей, а по нашему просто лафа,
К нам катит на всех парусах!
Зная ответ, вы боитесь вопроса,
И поэтому мне затыкаете рот,
Спрятав свои глаза.
Another day of mine has died solemnly in my hands.
And the night commands me - to bed.
She is a convinced fighter for instincts, and between us war.
Everything will not be the way she wanted.
Music is my biorhythms, they are stronger than night.
I will not sleep, and the guitar should help me.
And tomorrow I will throw all this under the press
Those who pressed me yesterday,
I wanted to say in my songs -
Everything will be okay, but in our way just a laf,
He rolls to us on all sails!
Knowing the answer, you are afraid of the question,
And so you plug my mouth,
Hiding his eyes.
All this is similar when cognac is diluted with wine,
And the clown, playing the role of a fool, is a fool in itself.
And if the taste of tobacco has long been burning stronger than someone's lips,
Then my story about eternal love is stupid.
Everything will be okay, but in our way just a laf,
He rolls to us on all sails!
Knowing the answer, you are afraid of the question,
And so you plug my mouth,
Hiding his eyes.
