Это было или не было в сибирских краях
Шёл пацан с охоты как-то домой,
Вдруг волчонка он увидел в придорожных кустах
Рядом с матерью, волчицей седой.
Тот скулил и дёргал матери пустые соски,
А под ней кипела кровью земля.
Взял пацан его домой из непокорной тайги,
У него теперь другая семья.
Целый год его лечил, а вернее её,
Пополам всё, что имел, с ней делил.
Сколько волка не корми, возьмёт природа своё,
И весной её он в лес отпустил.
Шёл ему тогда всего лишь девятнадцатый год,
Небо синью отражалось в глазах.
Он лежал, а над ущельем душу рвал пулемёт,
И сошлись лоб в лоб Господь и Аллах.
Духи шли, и добивали его лучших друзей,
Ждал когда дойдёт черёд до него.
Словно резали под горло молодых лебедей,
Он увидел над собою её.
И подумал, смерть пришла чуть раньше, чем ожидал,
На каких-нибудь пятнадцать шагов.
Он примерно представлял её звериный оскал,
Острые как штык ножи от клыков.
Маме он сказал – прости, А девчонке – прощай,
И душою провалился во мглу.
А волчица потащила то ли в ад, то ли в рай
Его тело по камням за скалу.
Сколько времени прошло, теперь не скажет никто
Всё мелькало перед ним как в бреду.
Она звёздными ночами согревала его
Рядом с ним ложилась спать на снегу.
Он отчётливо услышал вдалеке гул брони
И вертушек барабанную дробь.
Еле слышно прохрипел волчице – это свои
И как мать поцеловал её в лоб.
От Афгана он всё дальше прошагал всю Чечню
И вернулся в край родной, наконец.
Схоронил он дома батю, и маманю свою
С другом девушка ушла под венец.
Поселился возле леса, в самой крайней избе
Говорили люди, что в тот же год.
Одинокая волчица появилась в тайге,
Как учуяла самца своего.
Его именем гордился показательный полк
Зря тайгу чесал отряд егерей,
Он исчез, но знаю я, что ушёл старый волк
С одинокою волчицей своей.
It was or was not in the Siberian lands
A kid was walking home from a hunt somehow,
Suddenly he saw the wolf cub in the roadside bushes
Next to her mother, a gray-haired she-wolf.
He whined and tugged at his mother's empty nipples,
And under it the earth boiled with blood.
The boy took him home from the rebellious taiga,
He has a different family now.
He treated him for a whole year, or rather her,
He divided everything he had in half with her.
How many wolves you feed, nature will take its own,
And in the spring he let her go into the forest.
He was then only nineteen years old,
The sky was blue in the eyes.
He lay, and a machine gun tore his soul over the gorge,
And the Lord and Allah came together head to head.
The spirits walked and finished off his best friends,
I was waiting for it to come to him.
As if they cut young swans under the throat,
He saw her above him.
And I thought death came a little earlier than I expected
About fifteen steps.
He roughly represented her animal grin,
Sharp knives from fangs.
He said to mom - I'm sorry, And to the girl - goodbye,
And my soul fell into the darkness.
And the she-wolf dragged either to hell or to heaven
His body over rocks.
How much time has passed, now no one will say
Everything flashed before him as if in delirium.
She warmed him on starry nights
Next to him I went to sleep in the snow.
He clearly heard the rumble of armor in the distance
And the turntables drum roll.
Barely audibly croaked to the she-wolf - these are their
And as his mother kissed her forehead.
From Afgan, he walked farther and farther all over Chechnya
And finally he returned to his native land.
He buried his father at home, and his mother
With a friend, the girl went down the aisle.
He settled near the forest, in the most extreme hut
People said that in the same year.
A lone wolf appeared in the taiga,
How she smelled her male.
The show regiment was proud of his name
In vain the taiga was scratched by a detachment of rangers
He disappeared, but I know that the old wolf is gone
With her lonely she-wolf.
