Ты ворвешься пожарной тревогой.
Влетишь перепуганной птицей
В одно из распахнутых окон
Двухкомнатной тихой темницы.
Когда я стану черствым и тусклым,
Недоверчивым к людям и сердцу,
Весь досуг заполняя искусством.
Затыкая свободное место.
Ты смахнешь рукавом мои записи,
Изучив меня словно полиция.
Подливая спонтанности в замыслы,
Чтобы дух запирало, как птицу.
Дай уснуть на коленях усталому,
Разбуди, испугавшись кошмара,
Расскажи, как ты долго искала,
Пролетев за мечтою полшара.
Наблюдать, как ты пристально щуришься,
Собираешь в пучок свои волосы.
Если узы людей – это щупальца,
Я хочу быть опутанным полностью.
Чтоб в машине была твоя музыка.
Отпирая мне двери, запутайся.
Давай вместе потухнем как лузеры.
Ослепим этих нытиков крутостью.
Раствори наши жизни в единое.
Преврати меня в гордое отчество.
Я впущу тебя внутрь. Иди ко мне.
Даже если закончится творчество.
You burst fire alarm.
Watch a frightened bird
In one of the opened windows
Two-room quiet dungeon.
When I become worn and dull,
Incredulous to people and heart
All leisure filling with art.
Still free place.
You will squeeze my records with a sleeve,
After examining me like the police.
Pulling spontaneity into plan
That the spirit has been locked like a bird.
Let him sleep tired
Wake, frightened nightmare,
Tell me how you were looking for a long time,
Flying for the dream of Polshar.
Watch how you closely pucher
Collect your hair in a bunch.
If the bonds of people are tentacles,
I want to be enchanted completely.
So that in the car was your music.
Dispiring me the doors, confused.
Let's get out together as a husher.
Tarnish these tweezes.
Solvent our lives in one.
Turn me in proud patronymic.
I let you inside. Come to me.
Even if creativity end.
