Текст песни Шостакович. Сатиры - 5. Крейцерова соната

Крейцерова соната

Квартирант сидит на чемодане
И задумчиво рассматривает пол:
Те же стулья, и кровать, и стол,
И такая же обивка на диване,
И такой же "бигус" на обед, -
Но на всем какой-то новый свет.

Блещут икры полной прачки Феклы.
Перегнулся сильный стан во двор.
Как нестройный, шаловливый хор,
Верещат намыленные стекла,
И заплаты голубых небес
Обещают тысячи чудес.

Квартирант сидит на чемодане.
Груды книжек покрывают пол.
Злые стекла свищут: эй, осел!
Квартирант копается в кармане,
Вынимает стертый четвертак,
Ключ, сургуч, копейку и пятак...

За окном стена в сырых узорах,
Сотни ржавых труб вонзились в высоту,
А в Крыму миндаль уже в цвету...
Вешний ветер закрутился в шторах
И не может выбраться никак.
Квартирант пропьет свой четвертак!

Так пропьет, что небу станет жарко.
Стекла вымыты. Опять тоска и тишь.
Фекла, Фекла, что же ты молчишь?
Будь хоть ты решительной и яркой:
Подойди, возьми его за чуб
И ожги огнем весенних губ...

Квартирант и Фекла на диване.
О, какой торжественный момент!
"Ты - народ, а я - интеллигент, -
Говорит он ей среди лобзаний, -
Наконец-то, здесь, сейчас, вдвоем,
Я тебя, а ты меня - поймем..."

1909

Cracer Sonata

The tenant sits on the suitcase
And thoughtfully examines the floor:
The same chairs, and the bed, and the table,
And the same upholstery on the couch,
And the same "Bigus" for lunch, - -
But all of a new light on everything.

Feckla's full laundress shine.
A strong camp leaned over into the yard.
Like an unbroken, playful choir,
Speak of soaped glasses,
And patch of blue heaven
Thousands of miracles promise.

The tenant sits on the suitcase.
Piles of books cover the floor.
Evil glass whistles: hey, donkey!
The tenant is digging in his pocket,
Takes out an erased quarter,
Key, wax, penny and nickel ...

Outside the window the wall in raw patterns,
Hundreds of rusty pipes pierced the height,
And in the Crimea almonds are already in color ...
The woven wind spun in curtains
And he cannot get out in any way.
The tenant will drink his quarter!

So drink that the sky will become hot.
Glass was washed. Again, longing and quiet.
Fekla, Fekla, why are you silent?
Be even decisive and bright:
Come, take him by the forelock
And the boots of spring lips with fire ...

Tenager and Fekla on the couch.
Oh, what a solemn moment!
"You are the people, and I am an intellectual, -
He tells her among the kisses -
Finally, here, now, together,
I am you, and you will understand me ... "

1909