Мы сами затоптали на бегу
Былого след размытый и нечёткий.
Рассыпались на тающем снегу
Рябиновые горестные чётки.
На прочную нанизываю нить,
В ладонь собрав, как будто капли крови.
Утраты меж собой соединить –
Занятие не странно и не внове.
Хочу, чтоб не терзал внезапно впредь
Бессмысленно шатающийся табор,
На нитку горькой памяти надеть
Февраль и март, октябрь и декабрь.
И раз уж не удастся время вспять
Поворотить – судьба острее бритвы –
Утраты я хочу перебирать,
Читая их как светлые молитвы.
* * *
We ourselves trampled on the run
The former trace is blurry and fuzzy.
Scattered on the melting snow
Mountain ash rosary.
On a sturdy string string
Collecting in a palm, as if drops of blood.
To connect losses among themselves -
Occupation is not strange and not new.
I want not to torment suddenly in the future
A pointless wobble camp
Wear a thread of bitter memory
February and March, October and December.
And since time will not be able to reverse
Turn - fate is sharper than a razor -
I want to sort out the losses
Reading them like bright prayers.
* * *
