Вы меня уже завтра, возможно, не вспомните,
Как не помните, даже, быть может, сейчас.
А я в рваной хожу Вашей майке по комнате,
Чтобы будто частичкой коснуться до Вас.
Да, но в комнате нет ни единой деталеньки,
Лишь намечены воздухом пару границ.
Я пришлю Вам глоточек, пусть будет он маленьким,
Из небесных пылинок. Через сотню страниц.
Вы, возможно, меня уже завтра не спросите,
Что же в венах моих беспристрастно визжит.
Я послание выложу Вам папиросами
На лоскутике майки, что не был пришит.
И покажется - многого тут и не выскажешь,
Но порою в словах нету смысла и так.
Нарисую Вам радугу, может быть, сызнова,
Чтобы с неба покачивать ножками в такт.
Вы, возможно, мне завтра уже и не скажете,
Что начерчено там - на обрывках души.
Напишите о том, что в Вас инстино важное
На лоскутике майки, что не был пришит.
Вам, возможно, уж завтра и станет все по боку,
Как, быть может, Вам стало уже и сейчас.
А я в рваной хожу Вашей майке по облаку,
Чтобы будто частичкой коснуться до Вас.
You may not remember me tomorrow,
As you can’t remember, maybe now.
And I walk your T -shirt on the room in a torn one,
In order to touch a piece to you.
Yes, but there is not a single detail in the room
Only a couple of borders are planned with air.
I will send you a sip, let it be small,
From heavenly dust. Through a hundred pages.
You may not ask me tomorrow,
What in my veins impartially squeals.
I will lay a message to you cigarettes
On a shred on Mikey, which was not sewn.
And it will seem - you can't say much here,
But sometimes there is no sense in words.
I will draw a rainbow for you, maybe the same
To swing the legs from the sky to the beat.
You may not tell me tomorrow,
What is drawn there - on scraps of the soul.
Write about what is the instino important in you
On a shred on Mikey, which was not sewn.
You may, maybe tomorrow and will be on the side,
How, perhaps, you have already become now.
And I go to your T -shirt in a torn cloud,
In order to touch a piece to you.
